Модноверие

Аркадий Самойлович Штерн отдыхал. Он имел на это полное право. Тридцать лет безупречной службы — сначала в уголовном розыске советской милиции, потом в криминальной службе российских правоохранительных органов и, наконец, в отделе по расследованию особо важных дел о преступлениях против личности и общественной безопасности следственного управления по Центральному федеральному округу Следственного комитета РФ. Десятки дел, важных и не очень, сотни лиц, тысячи страниц процессуальных документов и неизменно — отличный результат.

«От Штерна еще никто не уходил» — эта фраза давно стала крылатой среди товарищей по службе.

Аркадия Самойловича начальство частенько ставило в пример молодежи и регулярно подсовывало напарников из числа выпускников академии для «получения практического опыта». Штерн поначалу брыкался и отнекивался, но потом привык и даже стал получать определенное удовлетворение от процесса «наставничества», как он это называл.

Недавно ему снова прислали «зеленого» паренька — Павла Скобелева, оказавшегося, впрочем, весьма сообразительным. Скобелев имел широкий кругозор, редкую наблюдательность и способность к дедукции. Его любознательность поражала Штерна. К тому же он почти начисто был лишен амбиций по поводу дальнейшей карьеры. «Почти как в старом анекдоте про чукчу, — усмехнулся своим мыслям Штерн, — мол, почему у тебя такая большая семья, детей любишь? Нет, мне сам процесс нравится…»

Но даже у сыщиков должны быть выходные и личное время. Поэтому Аркадий Самойлович объявил рьяному напарнику, что воскресенье — день, когда преступлений не бывает, и он, старший следователь Штерн, намерен использовать это обстоятельство в личных целях. А именно: уехать на дачу и приобщиться к заветам предков — прополоть грядки с зеленью, посидеть с удочкой на утренней зорьке, выпить с соседом по стаканчику первача за ужином, закусив жареной рыбкой, и вернуться на службу отдохнувшим и обновленным.

Ан нет! Опрометчиво не выключенный мобильник ожил как раз, когда Аркадий Самойлович был погружен в борьбу со здоровенным судаком, покусившимся на вкусную наживку старшего следователя. Зажав между колен дергающийся туда-сюда спиннинг, Аркадий Самойлович ухитрился дотянуться до лежавшего в стороне рюкзака и выудить телефон. Прижав аппарат ухом к плечу, Штерн вернулся было к поединку с хищником, но — увы! — судак ушел, причем вместе с наживкой.

— Штерн слушает! — раздраженный неудачей рявкнул старший следователь.

— Аркадий Самойлович, голубчик, — раздался из телефона обманчиво-медовый голос начальника отдела, полковника Безрукова, — вынужден прервать ваш законный отдых!..

Когда начальство называет вас «голубчиком», «почтеннейшим», «родненьким» или еще кем-нибудь в том же духе — добра не жди. Причем отнекиваться или брыкаться бесполезно — только хуже будет. Обычно Безруков изъяснялся в подобной манере, когда дело не терпело отлагательства или действительно было архиважным. Поэтому Штерн вздохнул и, сматывая леску на катушку, сухо поинтересовался:

— Что случилось, Иван Арнольдович?

— Загадочная смерть, Аркадий Самойлович! Вопреки законам природы. Никто, кроме вас, ничего не поймет. Вашего помощника я уже отправил на место…

Вернувшись к машине, мирно отдыхавшей под раскидистой талиной на обочине проселка, Штерн включил навигатор и ввел полученный от полковника адрес. Оказалось, что до коттеджного поселка Окские луга, где произошло неприятное событие, езды было всего около пятидесяти километров. Аркадий Самойлович уложил снасти и рюкзак в багажник своей видавшей виды «Гранд Витары» и, бурча под нос нелестные эпитеты начальству, сел за руль.

У КПП поселка переминалась с ноги на ногу знакомая долговязая фигура. Едва завидев машину старшего следователя, фигура принялась размахивать руками и приплясывать. Как только Штерн притормозил перед шлагбаумом, пассажирская дверца распахнулась и улыбающийся напарник плюхнулся на сиденье.

— Доброе утро, Аркадий Самойлович!

— Здравствуй, Павел, — сдержанно откликнулся Штерн и добавил, не удержавшись: — Если оно действительно доброе… Ладно. Оставим лирику. Коротко: что случилось?

— Труп.

— Э-э… И?

— Ну, вы же сказали «коротко»… — Павел хитро покосился на хмурого наставника, но тот не поддержал пикировки.

— Где труп? Чей труп? Почему труп?

— Тело находится на территории частного владения номер двадцать три. Тело принадлежит депутату областной думы Виктору Эдуардовичу Вахницкому, члену ЛДПР и неформальному лидеру общественного движения «За будущее России». По предварительному заключению экспертов, смерть наступила в результате удара молнии…

— О как! — Штерн от неожиданности даже тормознул, отчего Павла бросило вперед, и его длинный нос буквально клюнул «торпеду». — Извини… Где тут припарковаться?

— Да заезжайте прямо на дорожку перед домом, — морщась и ощупывая нос, пробормотал Скобелев. — Насчет молнии не совсем понятно…

— Почему?

— Потому что за последние сутки гроз в этом районе не наблюдалось. Я уже проверил у синоптиков.