Модификаты

Ничего, чтобы светить себе в пути, у нас не наблюдалось, но Душа народа шагала вперед уверенно. Насколько я помнила, на полу тут не валялось никаких каменных осколков или другого мусора и он идеально ровный, так что я двинулась следом, не обращая внимания на то, как сгущалась темнота. Но совершенно тьма нас не поглотила, хоть и не заметила никаких конкретных источников света, видеть получалось достаточно сносно. Беспокоить меня стало кое-что другое. Странный давящий гул или вибрация, сразу и не поймешь, с определенным тяжелым ритмом, наводящий почему-то на мысли о невообразимой мощи дыхании. Чудилось, вся нависающая над нами скальная гряда вдыхала и медленно выдыхала, порождая необъяснимые потоки, прокатывающиеся по мне туда и обратно и заставляющие мелко подрагивать кости. Понимаю, что, с точки зрения науки, это описание лишено всякого смысла, но ощущения были именно такими. Они пугали и давили на психику, а еще казалось, что воздух становился все более разреженным, словно мы не шли по прямой, а взбирались все выше, сердце частило, легкие начинало потихоньку жечь, в носоглотке припекало, как от воздействия разбавленной кислоты, высушивая там все и раздражая.

— В прошлый раз мои спутники сразу потеряли сознание, едва мы вошли в этот коридор, — сказала я Вали, стараясь отвлечься от дискомфорта.

— Мужчинам входить сюда строго запрещено и даже смертельно опасно, — ее голос прозвучал как-то искаженно, как издалека или через фильтр радиоэфира.

— Почему? — Ой, я тоже звучала совсем непривычно.

— Здесь заперто очень много наших древних Духов, чью сущность просто не удалось поделить на злую, темную и светлую, защищающую, а так же дурная агрессивная половина силы наших Оградителей. В прежние времена их сумели сковать очень немалыми жертвами, но они живы, голодны, сильны и желают освободиться каждое мгновение, сколько бы лет ни прошло. Есть огромная опасность, что попади мужчина в Запретное место и ощути эти духи того, кто способен стать носителем, и может произойти их высвобождение. Поэтому здесь установлены сильнейшие магические запоры, сначала останавливающие продвижение любого мужчины, а после, если он и сумеет преодолеть это, то умерщвляющие.

— Но тогда удивительно, что мы вошли сюда беспрепятственно. Я понимаю, что мы женщины, но разве не могли бы быть в сговоре с кем-то ради освобождения такой силищи, — только я договорила, по мне прошла дико болезненная волна, словно все мои клетки на долю секунды отделили друг от друга, а потом позволили им сомкнуться обратно. Очнулась я от собственного крика и того, что Вали поглаживала меня по голове, утешая.

— Что это было?

— Тебе показали, София, что было бы с тобой, войди ты сюда с плохими намерениями.

— К… кто показал? — всхлипнув, спросила я.

— Авгассы. Мы уже почти пришли, девочка.

Я прищурилась в попытке разглядеть хоть что-то, но видела только продолжение все того же коридора, однако стоило нам пройти всего десяток шагов, и внезапно открылся вид на большой, абсолютно круглый зал, причем мы стояли уже сразу ближе к его центру. Поморгав в удивлении, я повертела головой, чтобы разглядеть исключительно только гладкие стены, уходящие вверх на много десятков метров, даже и не зал вовсе, а громадных размеров колодец. Далеко наверху обозначивался круг света, но, казалось, что-то мешало ему достигать пола, оставляя нас в полумраке, не мешающем, тем не менее, прекрасно все рассмотреть.

— Хорошо, что нас сразу пустили, — с облегчением вздохнула Вали.