Многослов-2, или Записки офигевшего человека

То, что мы видим, зависит от того, куда мы смотрим.

Леонид ЛЕОНОВ, писатель

Журналистика – это такая сфера человеческой жизни, про которую рад будет поспорить буквально каждый человек. Именно поспорить, потому что про журналистику не говорят, про нее дискутируют.

Может быть, кому-то трудно себе это представить, однако в реальности существуют такие люди, которые буквально не могут поддержать разговор про футбол! Если сильно постараться, то можно даже отыскать такого уникума, которому будет совершенно нечего сказать про свои болячки и про то, как их лечить! Своими глазами редко, правда, но видел людей, у которых вообще нет ни гражданской, ни личной позиции в отношении диет!

А вот про журналистику: продажную – не продажную; про газеты: желтые – не желтые; про журналистов: талантливых – бездарных; про свободу слова: есть – нет; про публицистику: умерла – не умерла, я уж не говорю про телевидение (которое тоже часть журналистики, но мы про него отдельно поговорим) – с удовольствием подискутирует любой, потому что всякому есть, о чем поспорить. Из чего можно сделать такой незамысловатый вывод: журналистика играет в жизни общества большую роль, чем футбол, медицина и диета. Но меньшую, чем политика. Потому что про политику тоже все всё понимают и тоже дискутируют, даже с большим, признаемся, надрывом. Политику мы, конечно, тоже в стороне не оставим, но ведь до буквы «П» еще добрести надо…

Я занимаюсь журналистикой всю свою, скажем так, сознательную жизнь: с 14 с половиной лет, когда в «Комсомолке» появилась моя первая заметка. То есть можно считать, что мой журналистский стаж составляет более 35 лет! И тем не менее я не убежден, что моя точка зрения на журналистику – правильная и единственно возможная. Потому как, скорее всего, правильной и единственно возможной точки зрения на эту «вторую древнейшую» попросту не существует.

Прежде чем журналистика появилась, надо было очень много чего изобрести. Все эти изобретения использовала, конечно, еще и литература, но о ней мы поговорим в свой черед. Здесь же заметим, что любая глупость, написанная в современной газете или журнале, – есть результат многих открытий, которые делало человечество на протяжении своей истории.

Для начала человечеству необходимо было научиться писать. Человечество в целом (как всякий ребенок в отдельности) сначала научилось разговаривать, а уж потом – записывать слова. Где-то в 3000 году до нашей эры шумеры и некоторые другие народы совершили открытие: они поняли, что слова можно записывать с помощью определенных знаков. Таких знаков у шумеров набралось несколько тысяч! Сходу-сдуру такое количество, конечно, не выучишь. Людей, которые сумели это сделать, среди шумеров отыскивалось немного, и эти терпеливые люди очень ценились. В сущности, шумеры-писатели были одновременно шумерами-читателями. Надо признать, что с изобретением алфавита традиция самим читать то, что написал ты и люди твоего цеха, – исчезла.

Алфавит придумали финикийцы, которые жили в Восточном Средиземноморье и прекрасно себя чувствовали, покуда их не захватил Александр Македонский. Этим самым финикийцам пришла в голову блестящая мысль: можно придумать специальные знаки не для слов, а для звуков! То, что сегодня нам кажется чем-то абсолютно естественным, когда-то было подлинным открытием!

Неприятный парадокс ситуации заключается в том, что все тексты, написанные изобретателями алфавита, исчезли, кроме надгробных надписей. Финикийцы писали на папирусе, а это, как нынче бы сказали, ненадежный носитель информации. Вот и получается: от изобретателей алфавита остались только тексты на могилах. Нехорошая какая-то метафора. Не будем над ней долго размышлять, пойдем дальше.

Однако это еще не было окончательным изобретением письменности. Дело в том, что строка у финикийцев вилась, как змея, без перерыва, и читать ее приходилось слева направо, а потом – справа налево. И только мудрые греки приняли вариант слева направо, который нынче распространен на большей части земного шара.