Припарковавшись под знаком «работает эвакуатор», Роман оставил номер мобильного под дворником, хотя понимал, что это вряд ли его спасет, и отправился пешком, потому что подъехать к обозначенному месту ближе было невозможно. Ему не впервые казалось, что центр Москвы состоит из бесконечных переулков, арок и сотен ресторанов. Но если при свете дня это выглядело до определенной степени романтично, то дождливой ночью, когда видимость близилась к нулевой, все эти переулки казались совершенно одинаковыми, а арки выглядели провалами в неизвестность.
После десяти минут блужданий по кругу спутник потерял Романа, и стало понятно, что Юлу здесь не найти. Роман остановился на крыльце одного из баров, стряхнул воду с лица и вытер ладони о мокрые джинсы, думая о том, что последний шанс отыскать Юлу — тупо заходить во все бары подряд и спрашивать про нее. Судя по последним данным со спутника, он был близок к цели. Вот только он подозревал, что роскошных блондинок в субботний вечер в центре столицы наберется не один десяток, а он понятия не имеет, во что Юла одета, и как особую примету может назвать лишь шрам у ключиц и низкий голос. Но сообщение, которое помогло бы полиции, вряд ли поможет барменам. Не все же заглядывают в декольте к девушкам, а уж разобрать тембр голоса в баре… Роман прислонился к стене и достал телефон, собираясь предпринять еще одну заведомо бесполезную попытку дозвониться до Юлы.
Вдруг дверь рядом с ним распахнулась, ударив его по плечу с такой силой, что Роман едва успел поймать вылетевший из рук телефон. На крыльцо выскочила девушка и стала озираться по сторонам. Роман широко улыбнулся и приготовился пошутить, что на ловца и зверь бежит, не зря же он учил пословицы, но потом рассмотрел Юлу, и улыбка сама собой исчезла.
— Юля! — позвал он, и та, резко обернувшись на его голос, отскочила в сторону, словно он был маньяком.
Она была растрепана, с потекшей тушью.
— Юля, отойди от двери. Могут ударить, если кто-то выйдет.
Юла смотрела на него так, будто не понимала, что он говорит. Роман даже подумал, что заговорил на английском. Он уже собирался повторить фразу, когда Юла бросилась к нему и вцепилась в его ладонь так, что ее ногти больно впились в кожу.
— Ты приехал, приехал? — Она смотрела на него огромными испуганными глазами и, кажется, опять собиралась заплакать.
— Ш-ш-ш. — Роман прижал ее к себе, гладя по спутанным волосам и понимая, что никогда прежде не видел Юлу такой растрепанной и помятой. — Конечно, приехал.
— Ромка, я такая дура. — Юла мелко дрожала, прижимаясь к нему всем телом.
— Разберемся. Сейчас приедем домой и со всем разберемся.
Роман почувствовал, что кофта Юлы мокрая, будто она ходила под дождем.
— Что у тебя с телефоном? — спросил он.
— Он там. — Юла кивнула в сторону двери, из которой вышла.
— Давай заберем и поедем домой.
Юла вдруг обхватила его за шею и прижалась еще сильнее:
— Черт с ними — и с телефоном, и с сумкой. Так пошли.
Роман осторожно высвободился из ее объятий и посмотрел в лицо Юлы. Помимо размазанной косметики он отметил запекшуюся кровь на нижней губе и красное пятно на шее. В ушах зашумело.
— Кто тебя ударил? — спросил Роман, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
— Неважно. Поехали отсюда.
Юла попыталась отступить, но Роман крепко сжал ее плечи:
— Кто, Юля?
— Рома, пожалуйста… Просто забери меня. Я сама дура.
— Юля, будь ты хоть сто раз дурой, это не оправдывает того, кто посмел тебя ударить.
В голове против воли всплыла история с Патриком, который ударил маму, беззащитную, находившуюся в его власти, в другой стране.
— Рома, пожалуйста!
Роман понимал, что настаивать глупо, но остановиться уже не мог. Он был в шаге от того, чтобы встряхнуть Юлу, но именно в этот момент дверь открылась, и из нее вывалились двое парней. Один из них похабно присвистнул, глядя на Юлу и, еле ворочая языком, произнес:
— Ты с кем там уже обжимаешься?
Юла вздрогнула и попыталась оттолкнуть Романа, будто неверная жена, застигнутая врасплох.
— Этот? — спросил Роман, убирая телефон в карман и застегивая молнию, чтобы тот не выпал.
— О, а мы чё, ревнивый муж, да? — заржал упырь.
Он был пьян настолько, что плохо стоял на ногах, и ему приходилось держаться за товарища.
— Отстань от него, — обратилась к упырю Юла, и ее голос дрогнул.
Роман же, отстранив Юлу, подошел ближе к парням.
— О! Да это же наш мальчик с фактурой! — Упырю удалось наконец сфокусировать взгляд на лице Романа.
Роман непонимающе прищурился, и тут все встало на свои места. Про фактуру говорил фотограф, у которого Юла хотела сниматься голой. И, похоже, снялась. Да еще, кажется, с продолжением.
Роман оглянулся на Юлу. Та куталась в кофту и беззвучно плакала. Роман вдруг заметил, что слева юбка Юлы порвана почти до середины бедра, колготки тоже в дырках.
В ушах зашумело с новой силой, и Роман с разворота влепил кулак в челюсть модного московского фотографа. Тот крякнул и отлетел на руки товарищу. Роман не стал ждать, пока он очухается, и ударил его еще раз.