Читаем Много на земле дорог полностью

— Но для нее ты сделал все, что мог. Ты был заботлив, ты любил ее. Не терзайся, Костя, не выдумывай, чего не было, — ласково уговаривала его Елизавета Петровна. — Тебе отвлечься нужно, даже развлечься. Вот я и пришла пригласить тебя завтра к себе… на свадьбу.

Она была жестока или недогадлива?..

Нет, она просто любила, и все, кроме ее любви, отошло в сторону. Да и Костино увлечение она всегда считала несерьезным, а теперь даже забыла о нем.

— Придешь?

Костя молчал.

— Придешь? — снова повторила Елизавета Петровна.

— Похороны и свадьба!.. Ты думаешь о том, что говоришь?! — грубо выкрикнул он.

Елизавета Петровна его не поняла:

— Я думала, ты развлечешься. Прости, пожалуйста.

Она встала.

Костя тоже встал. Лицо его было еще бледнее, чем прежде, В карих глазах стояла такая нестерпимая боль, что в них было страшно смотреть. И наконец она все поняла.

— Прости, — почти шепотом повторила она и медленно, опустив голову, пошла к двери.

<p>12</p>

Гроза разразилась и в третий раз. Поистине по народной пословице: «Пришла беда — отворяй ворота».

Заболела учительница четвертого класса, и Костя проводил вместо нее диктант. Он всегда с удовольствием занимался с ребятами, — с учебником в руках ходил между партами, останавливался и заглядывал в тетради учеников.

— «Около дерева лежал желудь», — медленно диктовал Костя.

Он прошелся по классу и увидел, что некоторые пишут «жёлудь», другие «жолудь», третьи «желудь». Ему захотелось подсказать, но разум взял верх над ребячеством.

— Костя, так правильно? — спросила хорошенькая пухлая девочка с тонкими белыми косичками, концы которых смешно загибались кверху. Она ткнула пухлым пальчиком в коряво написанное слово «жолудь».

Костя прошел мимо с каменным лицом, молча.

— Вредный какой! — сказала ему вслед девочка. — Тоже учитель!

— Тихо! — строго оборвал Костя. — За дверь захотела?

Девочка притихла.

Дверь открылась, и в класс вошел Илья Ильич. Ребята вскочили, радуясь тому, что можно пошуметь и расправить плечи.

Илья Ильич сделал привычный плавный жест, разрешая ученикам сесть, и обратился к Косте:

— Зайди, Константин Павлович, после урока.

Обращение по имени и отчеству не предвещало ничего доброго. Костя это знал и мысленно стал перебирать свои провинности. Ни на чем остановиться он не мог.

А директор окинул взглядом класс и чутьем опытного педагога сразу оценил обстановку: ребята работают серьезно, учитель стремится провести урок по-настоящему.

Илья Ильич ушел. Вскоре урок кончился, и Костя взял под мышку тетради, с удовольствием предвкушая, как вечером, вооружившись остро отточенным красным карандашом, он сядет за их проверку.

Не заходя в пионерскую комнату, Костя направился к директору. Тот велел закрыть дверь на ключ. И это тоже не предвещало ничего приятного.

— Я хочу знать, — без предисловий начал Илья Ильич, — что за номер выкинул ты с газетой?

Илья Ильич пододвинул к Косте развернутый на столе газетный лист.

Костя приподнялся, жадным взглядом пробежал по столбцам. На третьей полосе (как газетчики называют страницу) целый подвал под заголовком «Первые ласточки» был посвящен Веселогорской школе.

— Ласточки-то оказались липовыми! — грозно сказал Илья Ильич. — И ты это знал, пионерский вожак!

«Интересно, кто мог сказать ему? — подумал Костя. — Наверно, Лиза, больше никто не знал».

— Ты знал о пропаже денег и ботинок у Федорова и в тот же день давал ложную информацию представителю печати? Верно это?

Костя молчал.

— Молчишь — значит, верно! — еще более зло сказал Илья Ильич и ударил маленькой морщинистой рукой по столу.

Костя сидел перед директором ссутулившись, опустив голову, сжав в коленях руки.

— Ты покупал ботинки Федорову, чтобы скрыть пропажу? — снова спросил Илья Ильич, и Косте показалось, что директор с нетерпением ждал отрицательного ответа.

Но Костя молчал.

— Молчишь?

«Объяснить бы, почему я это сделал», — тоскливо подумал Костя, но пояснять ему ничего не хотелось: директор мог не поверить и посчитать все это выдумкой ради оправдания.

— Захотелось поболтать! Выдвинуться! — возмущался Илья Ильич. — Будем разбирать этот вопрос на педсовете. Можешь идти, если тебе нечего сказать в оправдание.

Костя взял под мышку свою пачку тетрадей, подошел к двери и дрожащей рукой долго не мог повернуть ключ.

Мысль о том, что его предала Елизавета Петровна, не оставляла его. Предала и даже не объяснила, для чего Костя это сделал.

Илья Ильич проводил Костю возмущенным взглядом и, когда закрылась дверь, заложив за спину руки, забегал по кабинету. Он не мог понять, почему так ошибся в Косте, ведь знал его с пятого класса. Костя всегда казался Илье Ильичу честным и прямым. И вот тебе раз! Костя — гордость, душа школы, его так любят ученики, уважают учителя и родители — и вдруг такой низкий поступок!

Илья Ильич прижал руку к сердцу, потянулся за валидолом.

<p>13</p>

В школе от учеников не остаются в тайне даже те события, которые происходят за директорской дверью. После разговора Ильи Ильича с Костей от одного ученика к другому поползла необычайная новость: у Кости крупные неприятности — кажется, случилась какая-то пропажа.

Перейти на страницу:

Похожие книги