Мне не стыдно

Позаботившись о друге, Лука как можно тише и незаметнее покинул квартиру, а я стояла, скрестив руки, и пялилась на спящего Инфила. Я думала, что больше не увижу его у себя. И вот, пожалуйста. Мне было страшно подумать, что будет утром. И все же я в который раз не смогла сдержать желание подойти ближе и рассмотреть его.

Быть может, это моя последняя возможность смотреть на него так близко и так долго, будучи не пойманной с поличным. Сев по-турецки возле дивана, я стала рассматривать каждый шрам, каждую ссадину на его лице и заметила кровь на руке. Костяшки пальцев были стерты. Неужели он снова дрался? Раны выглядели свежими. Да что не так с этим парнем?

Богом клянусь, я не хотела о нем заботиться; не хотела и все равно делала.

Найдя в аптечке перекись водорода, несколько ватных тампонов и бинт, вернулась и стала исполнять роль медсестры при раненом.

Помню, когда была младше, мне нравилось смотреть военные фильмы (странное пристрастие как для маленькой девочки). Лучшими для меня в таких фильмах были сцены, где раненые и находящиеся при смерти солдаты влюблялись в медсестер. Мое сердце трепетало, и я по глупости мечтала и на себе прочувствовать взгляд, которым умирающий влюбленный окидывает свою спасительницу.

Что за нелепый крах моих детских иллюзий! Инфил даже эту фантазию навсегда разрушил для меня! Он отравлял даже такие уголки моего прошлого.

И все же, несмотря на злость, физически я старалась как можно аккуратнее и безболезненно обработать рану, но, видимо, не суждено мне быть первоклассной медсестрой. Я слишком замечталась, и когда пришла в себя и посмотрела раненому в лицо, словила его взгляд.

Я охнула и отскочила, таким образом опрокинув банку с перекисью.

– Блин, – лихорадочно стала вытирать жидкость с ковра первым попавшимся в руки клочком ткани, боясь посмотреть на парня.

Какого хрена я вообще полезла к нему? Нужно было уйти в свою комнату и не трогать его до самого утра, пока не вернулся бы Лука.

Я старалась успокоиться и не выдавать настоящего волнения. Я у себя дома, и это его тушу притащили против моей воли ко мне. Он должен быть благодарен, а я не должна бояться его! Поэтому стоило взять ситуацию в свои руки.

– Ты… ты в порядке? – по его взгляду сложно было сообразить, понимает ли он меня вообще. Но он слабо кивнул.

Я решилась закончить начатое, и неуклюже забинтовала руку. Откашлявшись, попыталась встать на ноги, когда он заговорил.

– Это сон?

Я вздрогнула. Хоть и затуманено, но его глаза смотрели на меня.

– Нет, тебя притащил Лука, – попыталась объяснить.

– Ева, я хотел сказать тебе....

– Что?

Сердце боялось биться, нарушая напряженную тишину. Я ужасалась и одновременно желала услышать его ответ. Но слова будто застряли у него в горле, и он так ничего и не сказал. Этот гребанный придурок даже извиниться не мог, как положено! Даже будучи до посинения пьяным.

– Пофиг, – я раздражено скривилась и повернулась к нему спиной, с твердым намерением вернуться в комнату, когда он неуверенно схватил меня за кофту. Однако и этого хватило.

– Не уходи.

На глаза навернулись слезы. Как же я хотела услышать эти слова от него. И вот мечта воплотилась в реальность. Вот только это всего лишь лепет пьяного, о котором он, скорее всего, на завтра и не вспомнит. Пускай я завтра пожалею об этом. Ну и пусть…

Это ничего не значит. Я не прощала его, всего лишь проявляла милосердие. Он попросил, и я осталась. Аккуратно села рядом на диван, не зная, куда деть себя, пока он не коснулся моей руки.

– Ева… жаль… очень… про…

Нечленораздельные отрывки речи разрывали тишину, а я боялась даже вздохнуть. Лишь закрыла глаза и закинула голову на быльце, сжимая его руку.

Мне хотелось одного – чтобы утро никогда не наступило. Утро, в котором я снова никому не буду нужна.

14 глава

Я проснулась от настойчивой вибрации где-то рядом. Стоило открыть глаза, как увидела спящего и все еще сжимающего мою руку Кристофа.

Это был не сон. Лука действительно привез его ко мне.

Я попыталась, как можно осторожнее выбраться и, встав с дивана, побежала к телефону. Звонила Сабрина.

– Привет. Я хотела удостовериться, что все в порядке. Он до сих пор у тебя? – аккуратно прикрыла дверь своей комнаты, прежде чем ответить.

– Да, он спит, – я все равно шептала.

– Вчера что-то произошло?

– Нет. Он был пьян. Один раз ненадолго очнулся, хотя не думаю, что понимал, где и что он говорит. Хотя это и разговором-то трудно назвать, – мои щеки запылали от воспоминаний. Он сказал «не уходи», но это лишь лепет пьяного.

– Ты придешь в школу?

– Черт, да. Не хочу быть здесь, когда он проснется. Пусть Лука позвонит в дверь и заберет его, – в итоге мы договорились встретиться на повороте возле школы, и я, сломя голову, натянула джинсы и свитер, а взяла сумку, которую приготовила вчера.

Найдя чистый лист бумаги, я минуту смотрела на спящего парня, прежде чем решилась написать:

«Передашь ключи через Луку. Обезболивающее можешь найти в аптечке»