Мне больно, Олег!

Но вижу только разгорающийся огонь. Снова открываю рот и в этот момент он тянет цепочку, жадно вглядываясь в мое лицо.

Ему… нравится. Нравится делать мне больно!

Он ведь это и говорил, но теперь, когда я вижу, как вспыхивает тьма в его зрачках в тот момент, когда мне больнее всего, я наконец понимаю это до конца.

– Олег… – начинаю я снова, и он опять дергает цепочку, а потом отпускает ее и начинает поглаживать пальцами кожу на груди.

– Ты что-то хочешь спросить, моя хорошая? – Издевательски интересуется он.

А когда я киваю и вновь открываю рот, его пальцы щелкают по одной из прищепок, и меня пронзает острое ощущение… но… там уже не только боль. От напряженного соска молнией пробивает до промежности и я непроизвольно пытаюсь свести ноги. Но лишь дергаюсь, потому что они хорошо закреплены.

Улыбка на лице Олега становится дьявольской, и он отходит от изголовья, чтобы подойти на этот раз в ногах. Его пальцы скользят по моей коже. Он склоняется и вдруг касается губами моего колена.

Нежно.

Аккуратно.

Ласково.

Губы скользят дальше по внутренней стороне бедра, кончик языка рисует влажную дорожку, а я невольно выгибаюсь навстречу и почти готова застонать, но…

– Нет! – Вскрикиваю я. – Нет!!!

Касания пальцев Олега между ног пока еще нежные, но до меня доходит, что он хочет сделать, когда я слышу позвякивание.

– Что нет, моя хорошая? – Мурлычет Олег, кончиками пальцев поглаживая мои половые губы, немного разведенные из-за позы, в которой я лежу. Его большой палец касается клитора, обводит его по кругу.

– Не надо… Олег…

– Почему?.. – Искренне удивляется он. – Тебе не нравится?

И большой палец усиливает нажим.

– Ол… ег… – я теряюсь в острых ощущениях и почти ору, когда их сменяет резкая боль!

Почти. Потому что Олег резким броском накрывает мое тело и ловит крик своим ртом. Накрывает мои губы жестко и жадно и выпивает и этот крик, и следующие от того, что его грудь прижимается к моей и тревожит прищепки на сосках.

Пальцы при этом продолжают кружить по клитору и дергающая боль сливается с растущим напряжением.

Он отстраняется от меня, глядя в глаза. И спрашивает, ехидно улыбаясь:

– Передумала? Теперь понимаешь?

– Олег… – я тяжело дышу. – Прошу… ведь это не так… не должно быть так! Я…читала!

– Что ты читала?.. – Равнодушно интересуется он, продолжая пальцами жестко и бескомпромиссно вести мое тело к высшей точке возбуждения. И оно ведется!

Мышцы дергаются, напрягаются, я подаюсь бедрами вверх.

– БДСМ… – выдыхаю сквозь зубы. – Должно быть… стоп-слово. Контраа-а-а-а-акт…

Он убирает пальцы в тот момент, когда изнутри начинает пульсировать и почти-почти-почти… волна стихает, оставляя туго стянутый узел внизу живота.

– Стоп-слово? – Удивляется Олег. – Контракт?

– Да… – получается только выстонать, потому что пальцы возвращаются, поглаживая меня в области клитора, но не сам он.

Я уже почти забыла о фоновой боли под прищепками.

Только Олег не забыл.

Пальцы плетут и плетут сладкие узоры… и когда я подаюсь бедрами вверх, еще одна прищепка сдавливает меня там, внизу! Тягучая жгучая боль смешивается с набирающим обороты удовольствием и вместо крика выходит длинный долгий стон.

Олег не делает больше пауз. Он склоняется, и его язык обвивается горячей змеей вокруг моего клитора. Он теребит его, теребит, теребит, а потом всасывает так, что я задыхаюсь от ощущений. Вся кровь в моем теле бьется в едином ритме, волны идут одна за другой и я понимаю, что ничто их не остановит уже, ничто.

И в тот момент, когда острое, горячее, неизбежное наслаждение захлестывает меня с головой, очередной зажим стискивает клитор!

Я взвиваюсь от боли и острого наслаждения, бьюсь в оковах, ору… ору в тяжелую горячую ладонь, накрывающую мой рот!

Меня бьют судороги, кровь вскипает, я плачу от боли и удовольствия, не понимая, что происходит, теряясь между ощущениями. И мое тело мне не помогает, само запутанное противоречивыми сигналами. Боль длится долго, как оргазм, оргазм пронзает сильно, как боль.

И оно никак не кончится, никак.

Но все-таки кончается.

И тогда Олег говорит тихо и твердо:

– Никаких стоп-слов. Никаких контрактов. Никакой безопасности.

– Ч-ч-то? – Говорю я непослушными губами. Не потому что хочу что-то уточнить, а потому что не понимаю смысла слов.

– Ты не в книжке про миллионера и серую мышку, Ксюша. Я не буду с тобой нежен и не буду катать тебя на вертолете и дарить ноутбуки. Я не буду постепенно приучать тебя к боли, надеясь, что ты ее полюбишь. Мне это неинтересно. У меня в клубе полно девок, которых устраивает то, что я им даю.

Олег отклоняется, проводя ладонями по моему еще вздрагивающему телу и стирая с него выступивший пот. Я облизываю сухие губы.

Он говорит:

– Утром ты уйдешь отсюда навсегда. И забудешь эту ночь как свой самый страшный кошмар. Но до утра я буду делать с тобой все, что захочу. И буду останавливаться только тогда, когда захочу сам. Это было только начало.

Ловит взглядом дрожь моего тела от его слов, смотрит мне в глаза и улыбается, упиваясь рождающимся в них ужасом.

Олег-6