Мне больно, Олег!

От него пахнет мужчиной. Я чувствую, какой он горячий. И то, как он меня держит, наполняет меня первобытным желанием отдаться сильному самцу. Прямо сейчас. Голова плывет и я готова абсолютно ко всему. К страсти, которая накроет нас с головой. К тому, что он возьмет меня так же грубо и жадно, как тискает мои сиськи…

– Тебя… – говорю я невозможно тихо, едва слышно. Чтобы выжать из себя эти два слога, мне приходится совсем отключить голову, но они же взводят мое возбуждение как курок, который так легко спустить.

Но…

Олег выпускает мои запястья и натянутые мышцы так внезапно получают свободу, что я чуть не падаю. Он складывает руки на груди, и хотя его немаленький член стоит так крепко, что почти прижимается к пупку, в голосе слышен все тот же холод:

– Я устал тебя предупреждать и объяснять. Может быть, стоит наконец показать, на что ты напрашиваешься?

– Я…

Не знаю, что сказать. Дрожь прошивает мое тело волнами. Я не понимаю, что чувствую. Физическое желание скручивается болью внизу живота. Страх открывает дыру где-то в груди. Обида бросает меня то в жар, то в холод.

Почему он меня отвергает?!

В носу щиплет и я понимаю, что сейчас разревусь. Делаю шаг назад, чтобы сбежать в ванную и прореветься там, но стоит мне повернуться к Олегу спиной, как я мгновенно оказываюсь прижата к его горячему телу.

Теперь член трется о поясницу, а руки жестко держат поперек груди и живота. А голос, ледяной сталью подчеркнутый голос говорит медленно прямо на ухо:

– Поздно бежать. Ты уже нарвалась.

Одним движением он срывает с меня свою футболку, отбрасывает ее в сторону и подхватывает, перекидывая через плечо, как охотник добычу!

Всего несколько шагов, и я лечу на пружинящую кровать под балдахином.

Приподнимаюсь, чтобы обнять его за шею, но Олег усмехается нехорошо, зло. Короткими точными движениями он пристегивает мои запястья, а потом и лодыжки к столбикам по углам и я обернуться не успеваю, как оказываюсь распята в форме морской звезды, растянута на его постели, а он стоит в ногах и смотрит на меня темным, пронзающим взглядом.

– Будь я хорошим человеком, я бы сейчас сказал тебе: последний шанс отказаться. Но я не он.

Олег встает на колени между моих раздвинутых ног, на секунду давая мне надежду, что мне все же достанется то, чего я хочу, но он передвигается вперед, становится прямо над моей головой и его член тычется мне в губы.

Это… непривычно. Но не страшно. Я открываю рот, впуская его головку внутрь. Она на вкус горьковато-соленая, влажная от выступившей смазки. Олег кладет руку мне на затылок и толкается внутрь, заставляя поперхнуться.

Нет, с этим мужчиной мне не пригодятся техники минета…

Но пока я пытаюсь не кашлять, а облизывать его плоть, я чувствую, что он проверяет, как затянуты ремни на моих руках и подтягивает их еще немного, так что мышцы начинают ныть.

А потом отстраняется и спрыгивает на пол.

Он выдвигает ящик тумбочки рядом с кроватью и достает ворох каких-то поблескивающих в полутьме железных штук.

– Начнем с моего любимого… – говорит он, и я впервые слышу в его тоне густое тягучее, как сгущенка предвкушение. – Сейчас будет больно, Ксюша.

У меня во рту все пересыхает, потому что позвякивание мне не нравится категорически. И медленные, скользящие движения Олега, когда он приближается сбоку, кажутся мне слишком опасными.

– Ты ведь не будешь громко кричать, правда? – Говорит он. Его пальцы касаются соска на моей правой груди, и он мгновенно напрягается и начинает ныть. – Соседям не понравится. А тебе не понравится кляп. Так что, терпи.

И раньше, чем я успеваю что-то спросить или возразить, мой сосок сдавливает железная прищепка. Сильно и резко, так что я охаю, не успев взять себя в руки.

– Тише… – говорит Олег, и улыбка на его лице мне нравится все меньше. Он шарит взглядом по моему напряженному, вытянутому телу, а в его пальцах второй зажим, который он так же быстро и ловко прицепляет ко второму соску.

Несмотря на вспышку боли, я сдерживаюсь, прикусив губу.

Саднящее тугое ощущение сильно сдавленных сосков пульсирует в такт биению крови в ушах. Ладонь Олега ложится на мою грудь и поглаживает ее вокруг ареол. Нежно, медленно, в противовес ощущениям приятно.

Я выдыхаю воздух, скопившийся в легких понемногу, крошечными порциями и снова втягиваю его через нос.

– Молодец, – говорит Олег нежно. Так нежно, как не разговаривал со мной даже после секса. – Чуть-чуть игры…

И он прицепляет к зажимам цепочку. Длинную не очень толстую цепочку, очень похожую на поводки для некрупных собак, что продаются у нас в магазине.

Собак у Олега нет. Ни маленьких, ни больших. И никогда не было…

Я вспоминаю, что еще он купил у нас, и когда представляю строгий ошейник шипами внутрь, мне становится страшно.

– Олег… – тихо говорю я.

– Что, моя хорошая? – Он берет пальцами цепочку и когда я пытаюсь что-то сказать, тянет ее. Тянет, и обе прищепки на сосках тянутся вслед за ней, превращая нудную саднящую боль в чуть более острую, мучительную, так что я с силой втягиваю воздух сквозь сжатые зубы.

Я распахиваю глаза, ища в глазах Олега что-то… не знаю, что.

Ответ?