Млечный Путь, 21 век, No 3(48), 2024

- Возврат, Уоттсон, возврат, но с учетом вашего сегодняшнего... Ведь самое счастливое наше с годами, как правило, становится ценнее для нас, не так ли? А что, если в момент переживания этого вашего счастья вы и не подозревали, что это будет самым счастливым, самым значимым, самым ценным и сокровенным для вас?! Равно как и наоборот: то, что казалось вершиной счастья в сам момент его осуществления, потом оказывается лишь одним из... в веренице событий вашей долгой и разнообразной жизни. Не знаю, конечно, что вы выбрали, - упреждает мое несогласие Хаггер, - но, предположим, любовь. Не возражайте, я же говорю "предположим". Теперь-то вы точно знаете, что это была любовь, настоящая, единственная в вашей жизни. А тогда вы юный, неопытный, двадцатилетний мучились, рефлексировали: любовь ли это, а вдруг только лишь подготовка к любви, проба сил, вдруг главное, подлинное у вас еще впереди? И вот мы перенесли вас туда. И что, вы хотите вновь пережить все эти ваши муки, тогдашнюю вашу неуверенность, а то и ваше отвращение к самому себе? Так вы же по возвращении иск на нас подадите. И, в общем-то, будете правы. Кстати, есть те, кто переносятся в прошлое, дабы избавиться от травмы - вновь пережить то, что когда-то казалось невыносимым, и понять, что вынести можно.

- А бывало наоборот, что ломались на этом?

- Бывало.

- Но вы, разумеется, честно предупреждаете о рисках.

- Безусловно, - игнорирует мой сарказм Хаггер. - Прочитайте внимательно наш контракт. К тому же у нас предусмотрено то, что условно (очень условно, конечно!) можно назвать "аварийным выходом". Кроме того, мы создаем все условия для реабилитации клиента, если, конечно, это будет необходимо. - Хмыкнул: - Мы же не просто так называемся санаторием.

- Но есть, наверное, и те, кто хотел бы в этой своей временной петле вновь пережить страдание, насладиться своей неудачей. Не так ли, мистер Хаггер?

- Без комментариев.

- Простите, но я всё ж таки не понимаю. Вот я решил вернуться, к примеру, в детство. Мне девять лет. И я девятилетний, по вашей логике, буду носителем нынешнего моего весьма уже старческого сознания?

- А это уже зависит от ваших целей, мистер Уоттсон. Если вы заказали у нас "петлю времени" ради счастья, понимаемого как возможность второй раз вступить в ту же самую воду, то ваш нынешний опыт человека, уже прожившего свою жизнь, скорее всего, вам будет только мешать. А если вы хотите что-то такое понять в своем счастье. Понять в прошлом, вглядеться в него так, как вам не удавалось раньше, эксгумировать прошлое... путь только один: вы сегодняшний "внутри" себя самого девятилетнего. Но вы правы, это чаще всего тяжело и всегда с непредсказуемым результатом. Поэтому мой вам совет - ищите ли вы радости или же хотите препарировать свое прошлое, не выходите за рамки взрослого своего состояния. Можно, конечно, организовать так: вы сегодняшний смотрите на себя самого девятилетнего, как в 3D фильме или, там, в 6D. Но сами понимаете всю ограниченность такого варианта.

- Думаю, большинство ваших клиентов всё же приходят к вам не за сложностью, а за счастьем. Повторить счастье, длить его... а то и сделать вечным.

- Увы, мы не можем замедлить естественные процессы старения, - разводит руками Хаггер, - но опять-таки я не рекомендую пользоваться нашими услугами пожизненно. Пусть сие и противоречит нашим коммерческим интересам.

- Намекаете, что человеку противопоказано слишком много счастья?

- А у нас бывают и весьма экзотические варианты, - Хаггер ненавязчиво так меняет тему. - Так один диктатор, бывший диктатор, заказал себе петлю времени...

- Стойте! Угадаю. Самое начало своего правления. Когда все его любят, боготворят. Он надежда нации, у него стопроцентный рейтинг, каждое его слово откровение, каждая его острота, каждый жест вызывают бурный восторг, новорожденных называют его именем, а дамы уже при одном только его появлении...

- Примерно, - не дослушал меня Хаггер.

- Уверен, что он-то как раз заказал эту свою временную петлю пожизненно.

- Тут только есть один нюанс - найдены те его активы, которые, он был уверен, не будут обнаружены никогда. Так что он уже совсем скоро не сможет оплачивать наш сервис. Боюсь, ему придется покинуть наш замечательный санаторий и выйти из петли в ток, в протекание времени, подчиниться его ходу. Но пикантность ситуации, Уоттсон, даже не в этом. Нашими услугами воспользовался и тот, кто сверг диктатора. Это его предназначение... высшая точка, откровение его судьбы. А как реформатор, как глава государства он оказался не очень. Много чего не сумел, разочарован, да что там, бездарен. Бездарен и виноват. Вот он теперь пожизненно и переживает в нашем заведении то свое, где он был лучше себя самого - он освободитель, он счастлив, несет всем добро и преисполнен самых светлых надежд.

- То есть в этой своей петле он раз за разом свергает диктатора?! Но это же временной парадокс!

- Мы справились с этим, - скромно опускает глаза Хаггер, - и оба наших клиента счастливы.

- Лучшая реклама вашему заведению, - пытаюсь съязвить я.