Млечный Путь, 21 век, No 1(46), 2024

На хуторе, где уже не было хозяина, разбирали бревенчатый дом и увозили для постройки сельсовета или школы, или еще чего-то в колхозе... А тем, кто остался в живых, работникам и арендаторам земли разрешали взять свои хозяйственные постройки (что были порой покрепче русской избы) и переселиться на новое место - в деревню.

Но даже тогда не получалось обычной русской деревни, где дома стоят в ряд, дом к дому. Сам рельеф здешней природы сопротивлялся этому и помог людям сохранить свою давнюю привычку к нормальной индивидуальной жизни. Как ни старались русские оккупанты, выходила совсем не деревня - а лишь несколько стоящих рядом хуторков, отделенных рощицами и перелесками - пригорками и лощинами топких ручьев, поросших по берегам древними ясенями и кленами, так что дом от дома не был виден.

А у тех, кто стал жить в этих "домах" с крошечными окошками, сделанными для скота - у тех, кто селился теперь в своих бывших хлевах и сараях, отняли все самое главное - землю. Так что наша "русско-украинская" война" случилась в здешних краях еще почти век назад - в 1939 году. Но это была уже вторая "русско-украинская" война на здешней земле. Первую устроила тут Екатерина, отняв тогда у нас не только землю, но и ее название, - окрестив на карте Белой Русью; отняв не только название здешнего государства, а уничтожив даже память о Великом княжестве Литовском.

Отняли название и у самого народа (литвинов), - денационализировали нас, окрестив белорусами. В ту первую исторически значимую войну после кратких набегов Ивана Грозного на Полоцк, когда удавалось легко оправиться, пришел настоящий упадок и настоящая разруха. От наших богатых местечек, где в каждом было до десяти красилен, смолокурен, пивоварен, постоялых дворов и цехов по производству текстиля или бумаги, остались одни лишь скопления серых изб, где дома стоят рядом друг с другом, как в деревнях России.

И до этого нашествия наши сельские жители, работающие на земле, не были такими убогими и обделенными всем на свете, как сейчас.

При ВКЛ хорошо работавшей почтой была огрганизована доставка книг в самые удаленные маентки. А для продажи всего остального проводились ярмарки. И дети могли учиться во всех европейских университетах. Ведь это был один культурный ареал. Древние произведения наших "белорусских" классиков, которые сейчас в переводе изучают в школе, были написаны на латыни.

От наших процветающих городов с Магдебургским правом и первой в Европе Конституцией (1529 г.) осталась нищета. Статут ВКЛ 1588 года стоит у меня на книжной полке. Репринтное издание. Последнее, написанное на почти понятном сейчас языке - оно намекает на очень важный аспект, который замалчивается.

Не одних только наших ремесленников и умелых мастеров похищал и селил за Яузой Иван Грозный, на монетах которого была арабская вязь. А полудикий народ говорил вовсе не на церковно - славянском, а на чудовищной смеси тюркских и финно-угорских наречий. Иван Грозный перенимал не только нашу культуру, но и наш язык, назвав его "русским". А потом самая подлая и лицемерная среди варварских стран Московия, обозвавшая себя Россией, - полтысячелетия назад сделала с нами то, что сейчас Раша хочет сделать с украинцами, - и окрестить их... даже не знаю, кем. "Новорусами"?

Нас завоевывали и денационализировали два раза. И, в конце концов, эти самые "белорусы", пережив целых две российские войны, стали оправдывать тот эпитет, который прилип к нам сейчас: "памярковные". Да, белорус - "памяркоуны". Он - как болото. Про него говорят так: если кинуть в болото камень - камень утонет, а болото (белорус) останется. Ему все нипочем, как и болоту. Топь все проглотит, но останется прежней. Такою, как и была...