Мкхарт

— А придется! Тебе придется научиться жить за мой счет, потому что я сын герцога и привык ни в чем себя не ограничивать, а зарабатывать больше, чем моя ежемесячная рента, ты вряд ли сможешь. Так что, извини что повторяюсь, но ты или сейчас принимаешь правила игры и потом молчишь в тряпку, не устраивая ежедневных показательных переживания на тему того, что я тебя содержу, или встаешь и сваливаешь в туман. Навсегда!

Тэнко застыл, потом развернулся и направился в сторону выхода… Снова развернулся… С тоской посмотрел на меня, перевел взгляд на своего брата, уже вставшего с колен и замершего за спиной Тхань.

Мне его сейчас жалко было, просто до слез. Но я со своим предыдущим парнем расстался именно из-за его постоянного хныкания: «ах, я не готов быть содержанкой!». Не готов — вали в туман! Обидно, досадно, но … Лучше сейчас неделю на стены полазаю, чем терпеть ежедневные нервотрепки. Да, холера вам всем в задницу, я — сын герцога! Будь я дойнянем… Будь я дойнянем, меня бы заставили женится. А так у меня есть право жить так, как мне хочется, не связывая себя отношениями с женщинами. Кроме одной… той, которая переступив через все моральные устои и принципы, разрешила мне остаться с этим … чудовищем! А он тут выделывается, высрань!

— Чего заметался? — когда я злюсь, то иногда теряю над собой контроль и начинаю нести в мир чушь. — Такой сложный выбор?! Я или принципы?!

Энергия во мне клубилась, искрила, вырывалась наружу… И Тэнко почувствовал это и открыл канал. И его шарахнуло моей злостью и обидой на все происходящее. Но он удержался, подошел ко мне и со всей силы залепил мне подзатыльник:

— А тебе было бы легче, если бы у меня не было никаких принципов, да?!

Сзади зафырчала разъяренной кошкой Тхань, но на ней героически повис мотылек, что-то настойчиво шепча ей на ухо и снова переливая в нее энергию, переработанную в успокоительную. Как он это делает, холера ему…?! Главное он ее столько наперерабатывал, этой успокоительной энергии, что даже нам с Тэнко досталось.

Поэтому я совершенно спокойно ответил:

— Нет, конечно. Я рад, что ты не сразу согласился сесть мне на шею и что у тебя есть принципы, и что ты думаешь о своих братьях. А теперь давай поцелуемся и поедем за ключами от нашей квартиры, договорились? — Тэнко сначала замер, а потом заржал:

— Ты дурной чонянька, вот ей-ей дурной на всю голову! И этим ты мне нравишься!

Конг Си Линь:

В середине дня мой коммуникатор тихо замурлыкал. Я улыбнулся — этот сигнал я специально настроил на звонки от Тхань. В голосе любимой слышалась усталость. Для нее это был тяжелый день, да и предыдущая ночь спокойствия точно не прибавила. В двух словах пожаловавшись на непутевого братца, откопавшего себе дойняня где-то в трущобах, Тхань прямо заявила, что ей очень хочется встретиться со мной. Разумеется, я не мог отказать любимой женщине в такой просьбе, да и сам уже изрядно соскучился.

Мы решили встретиться в традиционном месте, в шикарных апартаментах ВИП сектора "Бабочки Кувана". Ожидая Тхань, я пристроился рядом с накрытым столом, беззастенчиво таская оливки из небольшой розетки прямо руками. Парадокс воспитания — стоило становиться большим и серьезным дядькой, чтобы позволить себе такую варварскую вольность, за которую в детстве я точно получил бы по полной от своего гувернера!

Наконец, дверь распахнулась и на пороге появилась Тхань. Не размениваясь на всякие приветствия и реверансы, она прямо с порога бросилась ко мне и прижалась всем телом, крепко обняв. Я усадил ее себе на колени, покрывая ее лицо торопливыми поцелуями.

— Здравствуй, милая. Как ты? Я очень по тебе соскучился!

Тхань улыбнулась:

— Я вижу, дорогой! Я тоже по тебе очень скучала!

Поерзав на моих коленях, она посмотрела мне в лицо и спросила:

— Ты очень хочешь есть? Я хочу поговорить с тобой. Ты единственный, с кем я могу поделиться своими сомнениями.

Я мужественно попрощался с идеей наконец-то поужинать и браво ответил:

— Конечно, любимая, давай поговорим, если это так срочно.

Внезапно Тхань расхохоталась:

— У нас с Монгом в детстве была собака, такая здоровая, мощная, бахрийская сторожевая. Отцовские охранники ее здорово натаскали и мы с братиком иногда развлекались — укладывали ей на кончик носа кусочек сахара и запрещали есть без команды, тренировали ее выдержку.

— И? — я чувствовал, что этот внезапный приступ ностальгии настиг мою любимую неспроста. — Ты это к чему вспомнила?

— Просто у тебя выражение лица сейчас точь-в-точь как у нашего Бруно, когда он ждал разрешения! Нет, чтобы прямо сказать, что голоден! Думаю, мы сможем поговорить и за ужином.

Свободной рукой я подтянул ближайший стул, аккуратно пересадив на нее свою женщину.

— Итак, что тебя так волнует? Твой брат нашелся, пусть и не в самой подходящей компании, но он жив и здоров. Не вижу особых проблем. Купи этому детскому саду манежик поближе к своему дому и приставь пару нянек из СБ понадежнее, пусть себе резвится под ненавязчивым присмотром. В подоле-то не принесет, так что и печалиться не о чем.