Митран (СИ)

Но тогда при первой встрече, он не произвел на княжича какого-то особого впечатления. Баламут и наглец. Правда, княжича тогда поразило, что чужеземец не только не боится его, но и не благоговеет перед его статусом. А человек не имеющий авторитетов, но при этом способный возбудить толпу и использовать её для достижения своих целей… Нужен ли ему возле себя такой человек? Что он о нем знает? Ничего. Только то, да и то предположительно, что лэр Виктор определенно имел у себя в княжестве высокое социальное положение, ведь от княжича не укрылось то, что чужеземец считает себя равным ему.

Вполне возможно, что он младший сын князя сбежавший из княжества после смерти отца от убийц отправленных его старшим братом. Кто же будет оставлять в живых потенциального соперника в борьбе за престол? Ведь и Гвидону уготована такая же участь, если конечно он сейчас не позаботиться о своем будущем и не подготовит всё для захвата власти после смерти отца. Быть убитым или оказаться одному в чужих краях наподобие лэра Виктора, княжич не желал. Кстати, почему он один? Где его свита? Впрочем, свита могла погибнуть прикрывая его отход. Но почему он пришел сюда без денег? Он ведь не от любви к людям занимался лекарским делом? Кто-бы мог подумать, что такой странный обычай обучать детей благородных какой-либо профессии реально может пригодиться в жизни.

«Может мне тоже чему-нибудь стоит обучится, что может пригодиться в моих дальнейших странствиях? — невесело подумал княжич, — Нет, я должен победить! Я буду следующим князем Митрана! И в этом мне поможет, в том числе, оружие чужеземца».

Справедливости ради нужно сказать, что когда княжич Гвидон узнал от кузнеца о новом оружии изготовленном им для чужеземца, он поначалу действительно думал о повышении обороноспособности вверенного ему города и хотел вооружить простыми в использовании арбалетами ополченцев Модира. Но позже, пообщавшись с лэром Виктором и увидев арбалет в действии, ему пришла мысль о создании стрелковых отрядов не из благородных, а из простых жителей княжества, преимущественно Модирцев, которых можно будет потом использовать в борьбе за престол. Только вот для воплощения задумки ему нужен будет чужеземец, а это означает неминуемое ввязывание в конфликт с жрецами Сира. Стоит ли так рисковать? Да и будет ли чужеземец ему верен?

«Впрочем, пусть пока обучает моих людей, как он там сказал, тактике использования нового оружия, а потом от него можно будет и избавиться» — подумал княжич довольно улыбнувшись.

* * *

Мы стояли лицом к лицу так близко, что я вдыхал её дурманящий аромат, ощущал на своем лице дыхание девушки и ласковые прикосновения её светлых локонов развиваемых ветром.

«Как она прекрасна!» — думал я, утопая в небесно-голубых глазах и тая от её теплой улыбки.

Мы с ожиданием вглядывались друг в друга, но не решались сократить оставшееся между нами мизерное расстояние, опасаясь нарушить гармонию. Ощущение счастья переполняло меня, кажется, я даже забывал дышать, упиваясь нахлынувшей на меня нежностью.

— Ты прекрасна, — прошептал я и девушка не отрывая от меня взгляда потянулась мне навстречу. Наши губы почти соприкоснулись, почти. Остановились в одном миллиметре друг от друга. Ещё миг и мы сольемся в поцелуе. Но я не тороплюсь поддаться искушению, я жажду продлить умопомрачительное наслаждение. Жажду ощущать её близость вечность.

— Поцелуй меня, — услышал я нежный шепот.

Я поддался вперед в предвкушении и тут кто-то попытался отрывать меня от мечты. Сопротивляясь злой судьбе, я ударил со всей силы и услышал грохот и ругань.

— Ты чего делаешь?!.. далее по тексту непечатные слова.

Я открыл глаза и увидел поднимающегося с пола Волта, у того из носа текла кровь.

— Волт извини, — ошарашенный открывшейся спросонья действительностью проговорил я, — Я не специально.

— Там за тобой из больницы пришли, — сказал Волт утираясь рукавом.

— Сядь и запрокинь голову, а ты принеси снег с улицы, — дал я указания другу и мнущемуся на пороге и не решающемуся зайти в комнату слуге.

— Извини. Не понимаю, зачем меня будить таким образом, просто крикнуть что-ли нельзя, обязательно надо дергать? — извиняюсь я накладывая завернутый в тряпку снег на лицо Волта.

— Я кричал, но ты не реагировал, — обиженно проговорил Волт.

— А чего Пинк будить не пошел? — спросил я.

— Не знаю, меня послал, — проговорил Волт, что-то соображая, — Так это ты его вчера? — дождавшись моего кивка возмутился, — Вот гад! Даже не предупредил!

Оказались звали меня не в больницу, а в лабораторию. Кстати, лаборатория была уже почти готова: установлена мебель, изготовленная по моим эскизам, завезены емкости для хранения различных видом ингредиентов, лабораторная посуда и аламбик, назначен ответственный за лабораторию преподаватель школы господин Клиш, тридцатисемилетний мужчина невысокого роста с веселым нравом, с которым мы как-то сразу нашли общий язык и начали плодотворное сотрудничество. Предполагалось, что в лаборатории будет работать шесть человек: Клиш преподававший в школе аптекарское дело и его пять студентов.