Мистик Томас Свит

И Геральд приоткрыв дверь, пропустил гостя в замок, здесь подойдет слово преображенный, но в контрасте с первым взглядом, перемену было трудно не заметить. Помещение освещено, просторно, пропала удушающая чопорность, чрезмерное запустение. Граф предложил проповеднику позавтракать, на что получил уважительный отказ, не потому что тот не желал пополнить физические силы, а в том желании поскорее выполнить должное, определило отрицательность ответа. Не успел мистер Краусвеа налить себе и гостю чашечку кофе, как его и след простыл. Священник только произнес имя – “Даниэла” перед закрытой дверью, как она сразу отворилась, впустив тем самым миссионера в освещенную комнатушку. Метнувшийся Геральд чуть было не опрокинул столик, но ничего не увидел, разглядеть что-либо было невозможно. И снова он остался один, со страхом, что скоро позабудет все свои вопросы, если не произнесет их вслух.

Талантом ожидания он не обладает и не особо располагает, редко им пользовался и не часто тренировал, посему через некоторое время ему уже не сиделось на одном месте, начинала донимать некая раздражительность, если вспомнить эпизод с воротами, то неудивительно. Поразмыслив, он принимает решение приняться за довольно занятное занятие – чтение, выбор, в общем, не имел место, первая попавшаяся в руку книга, впоследствии устранила тяжбы. Роман написанный от первого лица увлек его в свои потаенные глубины, страницы одна за другой перелистывались. Трудно сказать что именно привело его в трепет, развязка произведения присланная индивидуально из Франции, или захватывающая жизнь героя чьи мысли не оставят равнодушным никого из ныне живущих читателей.

Как бы то ни было, вскоре, отец Вильям отложив свои обязанности, вернулся в гостиную, присел возле Геральда, ему пришлось изрядно подождать, прежде чем граф дочитал до следующей главы и запомнил номер страницы, на которой остановился. Оба они были удовлетворены и в конце дня со всей уверенностью, смогут сказать, что сей двадцать четыре часа, прожиты были не зря. Священник обратился первым.

– Теперь мы можем поговорить о тех вещах, что вас волнуют.

– Как поживает Даниэла? – не без интереса спросил Геральд.

– Она сильно исхудала и обессилила, но дух ее силен как никогда. Я поведал ей о вас, о той перемене, что поселилась в замке. Радость осияло ее лицо, еще более чем обычно, Даниэла не против такого соседства, но всё же покой ее не должен быть нарушен.

– Интересно. – задумчиво сказал джентльмен, смотря на книгу он продолжил. – Я всё думал, где же меня однажды заинтриговала подобная личность. И как нестранно, вспомнил. Хотя память моя подобна ситу, всё ж припоминаю, одну женщину: в юности погрязшая в грехе, получившая бесценный дар, которого она явно не заслуживала, но судьба сжалилась над распутницей и у нее вскоре родилась дочь. Этот ребенок был для нее дороже всего на свете, создавая маленького кумира, женщина будто умерла, когда ее сокровище выкрали, заменив получеловеком. Затем она стала затворницей, сохраняя одну дорогую вещь, башмачок, она сходила с ума от злобы и жажды мести. Итог жизни ее – трагедия, однако перед смертью она обрела счастье из прошлого. Именно в этой книге описана, сей история.

Геральд минуту помолчал, а затем добавил.

– Надеюсь у Даниэлы нет ничего общего с выше изложенным.

– В ее жизни нет драмы… но, это как рассудить. Да все мы грешны, не сомневайтесь, Даниэла невинна. Дальнейший путь ее пролег не через порок. Грех имел место, но не в том обличье как мы привыкли его изображать, представлять. Не нужно примерять чужую жизнь на себя.

– Особенно женские платья, вряд ли на меня налезет такой наряд. Другого ответа я от вас отец Вильям и не ожидал услышать. Впрочем, это еще лучше. Могу ли я чем-нибудь помогать затворнице?

– Безусловно, можете оставлять возле ее двери хлеб, не думаю, что она возьмет, но можете попробовать.

– По старой привычке не желаю оставаться в стороне. Далее, советую отогнать все предрассудки и особо не сопротивляться моему напору. В общем, отец Вильям, я бы хотел спросить вас о другом, вот о чем, кто та леди на кладбище, поведайте мне.

– Госпожа Элизабет Прэй, недавно похоронила своего отца, и теперь она единственная наследница всего состояния. Если бы вы граф по временам выходили бы наружу, то вскоре сами бы узнали о леди.

– Я знал, что вы мне поможете. И простите за мой нрав, не каждый может вот так спокойно вынести меня. Скажу вам честно, эта особа заинтересовала меня, не знаю чем именно, но что есть, то есть.

– Элизабет Прэй схожа с вами правдивостью, может быть, излишней свободой мысли. Стоит сказать, что вы вряд ли выстоите под натиском ее афоризмов.

– Это мне и предстоит выяснить. Вы не смеете себе вообразить, как вы подогрели мой интерес.

– Не обольщайтесь сын мой. – сказал священник, затем привстал чтобы уйти.

– Уходите. Так скоро.

– Я ответил на все ваши вопросы, не так ли? Заботьтесь о Даниэле граф, в вас обоих я вижу одну схожесть, сделаете ли верный выбор, покаетесь ли, посмотрим. А пока уповайте на Господа и не ропщите не по делу.