Миры под лезвием секиры

– Долго же ему, бедолаге, этой смены придется дожидаться.

Зяблик, после приема снадобья сразу воспрянувший духовно и телесно, заметил:

– Напуган он чем-то. За алебарду двумя руками держится, а трясется, как припадочный.

Дорога, и без того неширокая, превратилась чуть ли не в козью тропу и резко пошла под уклон. Потянуло прохладой и сыростью.

– А не заскочить ли нам по пути в нашу миссию? – предложил Цыпф. – Еременко человек надежный. В помощи никогда не откажет.

– Хрен знает, где их искать, – сказал Зяблик, которому уже несколько раз сподобилось побывать в этих местах. – Странствуют себе по воле волн… Осетров ловят, омаров… Вот у кого житуха.

– Что-то не идут им на пользу эти омары, – возразил Смыков. – За последний год тут чуть ли не половина личного состава поменялась. Про кого ни спросишь, ответ один: пропал без вести.

Слева от перешейка расстилалось мелководье, по которому бродили голенастые цапли, справа в берег била крутая волна. Чем дальше драндулет удалялся от кастильских пределов, тем сумрачней становилось вокруг. Горизонты подернулись туманом, заморосил противный дождик. С обеих сторон к узенькой полоске суши подступал уже настоящий океан. Гряда постепенно превратилась в цепь островков, соединенных между собой ветхими наплавными мостами, бревенчатые настилы которых, покрытые пеной и водорослями, буквально гуляли под ударами волн.

– Что-то высоко нынче вода стоит, – сказал Зяблик, оглядываясь по сторонам. – Один раз я всю Гиблую Дыру посуху прошел. Правда, не в этом месте.

– Да, заехали. – Смыков вытер платком мокрое от водяной пыли лицо. – Такая уж наша удача… У бедного Ванюшки и в подушке камушки.

Драндулет въехал на очередной мост, такой длинный, что его конец терялся в туманной мгле. Он не имел перил и был всего в полтора раза шире машины. Когда очередная волна захлестывала его, из-под колес не сбавлявшего скорости драндулета вздымались фонтаны воды.

– Ты, Чмыхало, плавать умеешь? – поинтересовался Зяблик.

– Не-е, – беззаботно ответил Толгай. – Зачем? Я лучше на дно пойду. А ты крокодилу в зубы плыви.

– Эх, зря мы через Трехградье не поехали! – с досадой сказал Смыков.

– Ты что! – возразил Зяблик. – Такой крюк давать. Да там и в самом деле только один перевал в горах. Засаду очень просто организовать. Пять неслабых мужиков могут целую армию остановить.

Толгай, большую часть жизни проведший в степи и никогда не видевший больших водных пространств, возможно, просто не осознавал опасность ситуации. Зяблик, как всегда, хорохорился. Смыков своих чувств не выдавал. Зато другие путешественники подавленно притихли – мутная и глубокая вода бесновалась совсем рядом с ними.

Зяблик, желая ободрить спутников, привел им пару примеров своего чудесного спасения от утопления: первый раз – из навозоотстойника свинофермы, а второй – из цистерны с гидролизным спиртом. Убедившись, что эти истории произвели эффект, обратный ожидаемому, Зяблик обиделся и стал донимать всех довольно мрачными советами.

– Что тонущего человека спасает? – вещал он. – Выдержка! Ты, Лилечка, когда в воде окажешься, пошире гармошку растягивай. Будешь на ней как на спасательном кругу держаться. За Смыкова я вообще не боюсь. Такие, как он, не тонут. Верку я лично на себя беру. Нельзя, чтобы такое тело рыбам досталось. Толгай сам свою судьбу выбрал. Да и не нужен он нам будет без драндулета. Остается Лева Цыпф. Но уж он-то что-нибудь в последний момент обязательно придумает. Человек с головой никогда не пропадет.

– Слушай, как хорошо, когда ты спал, – сказала Верка. – Если не угомонишься, я тебя чем-нибудь таким кольну, от чего язык отнимется.

Когда мост наконец кончился и драндулет выскочил на островок – маленький, низкий, насквозь продуваемый ветром, – люди вздохнули с облегчением. Впрочем, радоваться было рано, и первым это осознал Толгай, вовремя нажавший на тормоза.

Дорога не имела продолжения – от переправы, ранее соединявшей этот островок с другим, смутно видневшимся на горизонте, осталось только несколько бревенчатых звеньев, похожих на мостки, с которых деревенские бабы полощут белье,

– Приехали, – хладнокровно констатировал Смыков.

– Сзади парус! – воскликнул Цыпф, чей взор помимо воли обратился назад, к берегам хоть и негостеприимной, зато сухопутной Кастилии.

Действительно, сквозь завесу моросящего дождя была видна лодка с косым парусом, державшая курс перпендикулярно уже невидимому отсюда мосту.

– Кто бы это мог быть? – пробормотал Смыков, внимательно вглядываясь в даль.

– А ты не догадываешься? – Зяблик хотел выругаться, но, покосившись на Лилечку, передумал. – Рыбу вентерем никогда не ловил? Снасть такая есть – два входа и ни одного выхода. Вот нам сейчас и устроят такой вентерь. Разворачивайтесь быстрее! Авось успеем вернуться!

Однако это оказалось не таким уж и простым делом. Едва драндулет съехал с дороги, предназначенной исключительно для груженого транспорта, как его передние колеса глубоко увязли в песке, имевшем консистенцию свежеприготовленного цементного раствора. Мотор жалобно взвыл и умолк.