Миру видней

* * *

Теплоход «Амур-2010» очень медленно и, как показалось Белле, нарочито печально отплывал от китайских берегов. Позади было тяжелое, утомительное путешествие на автобусе, какой-то грустный обед – и вот уже был виден берег российского города Благовещенск. Набережная строилась ударными темпами, где-то она красовалась законченными гранитными боками, где-то же были места стройки. Они смотрелись как гнилые зубы в красивом белозубом рту. Но даже с этими недостатками русский берег выглядел очень мило и по-родному, от ощущения возвращения домой сжимало сердце, и появлялась надежда на то, что все будет хорошо, что все обязательно наладится.

«Наверно, потому, что это Родина», – подумала Белла.

Именно в этот момент Белле очень захотелось домой, к маме и Сержу, к ним, к родным, на кухню, где они вместе дружно лепят пельмени, обсуждая прошедший день. Где Серж смешно комментирует новости, а мама над этим громко смеется. Туда, где нет места предательству, где живет любовь. Именно сейчас Белла поняла, что у каждого человека на земле должен быть такой дом, куда он может прийти и забыть все проблемы. Где тебя любят и ждут, несмотря ни на что, где вкусно пахнет пельменями.

* * *

Виолетта стояла на палубе парома, думая о том, что же будет с ними всеми после того, как они вернутся. Будут ли вместе донжуан Юрий и старая дева Таня или их роман останется «китайским приключением»? А эта, ходячее невезение Белла, решится ли она на отношения с Дмитрием? Сегодня она почему-то целый день на него дуется, или он ее избегает – Виолетта так и не поняла, но черная кошка меж них пробежала, это точно. Вытерпит ли Дмитрий закидоны этой ненормальной, но уже такой родной «победительницы конкурса стульев»? Виолетта почувствовала на себе пристальный взгляд и повернулась. На корме стоял Семен и украдкой смотрел на нее. Хороший, милый мальчик, а может, ну ее, эту работу; может, уволиться, отдаться чувствам и с милым мальчиком укатить в Тай? И он, и она оба очень неглупые люди, оба знают по три языка, устроятся переводчиками или на худой конец будут водить экскурсии в королевский дворец. По вечерам купаться в море, есть жареную рыбу на пляже, запивая все арбузным соком. Потом возвращаться в съемную, но такую уютную квартирку и засыпать в объятиях друг друга. Конечно, это не то, что она имеет сейчас, но, может, не в деньгах дело, не в шубах и бриллиантах. Может быть, счастье – это просыпаться под влюбленный взгляд мужчины и засыпать в его нежных объятьях. Ведь на еду Виолетта себе заработает в любой точке мира и на любом языке, она так много в себя вложила, что ни на грамм не сомневается в своих возможностях. Может, начать жить здесь и сейчас, не завтра, не тогда, когда все деньги мира заработаешь, а прямо здесь и сейчас.

Поддавшись немного сентиментальному настроению, которое обычно не свойственно ей, Виолетта подошла к Семену и очень нежно его поцеловала.

* * *

Когда Виолетта его целовала, Семен боялся только одного – он боялся возвращения, так боялся, что поджилки тряслись. Китай изменил его жизнь, изменил навсегда. Он больше не будет прежним. Ну, во-первых, потому что не хочет, а во-вторых, потому что уже не сможет. Сейчас он так боялся потерять эти изменения в себе, в окружающем его мире, что готов был ради этого на все. Абсолютно на ВСЕ!

* * *

У Дмитрия Ивановича на корабле были совсем другие мысли. Расследование подошло к концу, он теперь знал все. Перед ним стояла лишь одна дилемма: как отблагодарить Юрия, спасти его или его девушку. Но должок отдать надо, Дмитрий не любил ходить в кредиторах. Это необходимо было обдумать перед завершением следствия.

* * *

Зайдя в номер, Белла, не раздеваясь, рухнула на кровать и уставилась в потолок. Было очень обидно и больно, а огромная двуспальная кровать только подчеркивала, как она одинока и несчастна. Сначала был весь этот бесконечный день, когда Дмитрий Иванович сторонился ее, разговаривал с кем угодно, только не с ней. В автобусе он сидел с Капуней, в ресторане с Олечкой и Татьяной. Даже на теплоходе, когда у нее внутри все сжалось от мысли, что это все, и она, не выдержав, решила подойти к нему сама, он как-то уж очень демонстративно ушел от встречи с ней. Но, конечно, апогеем ее унижения и позора стало заселение в номера.

* * *

Подъехав к почти родной гостинице «Азия», все немного повеселели.

– Дорогие друзья, в гостинице Благовещенска нас селят в отдельные номера, – начала Капа. – Но, кто желает, я могу организовать номер на две персоны, – немного кокетливо закончила она.

– Нам с Татьяной один номер на двоих, – первым выкрикнул Юрий, и Татьяна, смутившись, опустила глаза.

– Ой, прям первокурсница, – хмыкнула Ника.

Нет, Тане, конечно, понравилось, что жить они будут вместе. Но больше всего ей понравилось, что он, не посоветовавшись с ней, взял управление их жизнью на себя. «Как папа», – подумала Татьяна и, вспомнив о папе, вновь загрустила. Только лишь они пересекли границу, Таня сразу набрала его. Конечно, он был, как всегда, бодр и уверен в себе, но даже по голосу она слышала, как ему тяжело.