Мир вздрогнет от нашего гнева

Надев резиновые перчатки, он, на всякий случай, закрыл нижнюю половину лица платком, как это когда-то делали грабители почтовых дилижансов на диком американском западе. Теперь настал черед отмычек. Включив фонарик и определив тип замка, Андрей на ощупь выбрал нужную отмычку и… Он был даже несколько разочарован тем, сколь легко и просто поддался замок.

«Тьфу, ты, чепуха какая! – мысленно посокрушался Андрей. – И какого хрена я потратил несколько часов на всю эту возню, если замок можно было открыть простой канцелярской скрепкой?!»

Войдя внутрь квартиры и заперев за собою дверь, он включил фонарик. Шаря его призрачным синеватым лучом, осмотрел стол, шкаф, заглянул в буфет и даже в холодильник. Нигде ничего особенного найти ему не удалось, лишь на платяном шкафу лежала груда каких-то бумаг – схем, графиков, таблиц, исписанных латиницей на индонезийском языке. На всякий случай собрав хотя бы это, Лавров решил продолжить поиски, поскольку было ясно, что информации в найденных бумагах – сущий мизер. Желательнее всего, конечно же, было бы найти какую-нибудь записную книжку или даже личный дневник Чематета, если только он таковой вел.

Обшарив в поисках возможного тайника весь пол, переворошив постель, Андрей начал перетряхивать вещи в шкафу и в этот момент услышал доносящиеся с крыльца шаги. Он замер и бесшумно шмыгнул за свисающую до пола оконную штору. Стало ясно, что заявились конкуренты, которых, скорее всего, тоже интересовали бумаги индонезийского авиатехника.

Клацнул замок, и в квартиру осторожно, крадучись, вошла какая-то субтильно-долговязенькая тень. Не включая свет и даже не пользуясь фонариком, неизвестный на цыпочках подошел к газовой плите и откуда-то из-под низу достал что-то прямоугольное. В этот момент на улице пронзительно мяукнул кот, как видно, что-то не поделивший с соперником. Неизвестный испуганно охнул, после чего, громко и прерывисто дыша, поспешно направился к двери. И только тут Лавров вспомнил, что находится в квартире умершего. И если для него это ничего особенного не представляло, то у его конкурента наверняка душа ушла в пятки. Он мгновенно принял нестандартное решение. В мертвой тишине комнаты внезапно раздалось негромкое, но зловещее:

– У-у-у-у-у-у-у-у-у!.. – завершившееся столь же приглушенным, демоническим: – А-а-а-ха-ха-ха-ха-ха-а-а-а-а!..

Неизвестный ойкнул и со стоном рухнул на пол у самой двери. Подскочив к нему, Андрей поднял с пола выроненный им толстый блокнот и поспешно выскочил на крыльцо, столкнувшись там… Все с тем же Гао Лином! Китаец, судя по всему, ожидал появления своего посыльного, и поэтому удивленно вытаращился на совершенно незнакомую тень, внезапно возникшую перед ним из темноты дверного проема. Уже «на автопилоте», не давая ему опомниться, Лавров вскинул руки «а-ля оборотень» и хрипло взвыл:

– У-у-у-а-а-а-а-га-ха-ха-ха-ха-а-а-а!!!

Испуганно дернувшись, Гао Лин не удержался на ступеньках и с грохотом кувыркнулся назад, видимо, обо что-то крепко стукнувшись, поскольку в ночной темноте прозвучало остервенелое:

– Ван ба дань!!! («черепашье яйцо» – весьма крепкое китайское ругательство)

Одним прыжком достигнув ворот, Андрей с ходу перемахнул на улицу и тут же оказался во внезапно вспыхнувшем, режущем глаза свете автомобильных фар. Не останавливаясь, он сделал стремительный кувырок, уходя в спасительную темноту. Почти одновременно с этим прозвучало два хлопка. Скорее всего, это были выстрелы из пистолета с глушителем.

Теперь Лаврову предстояло выполнить памятный со школьных времен шуточный «тысяча первый прием самбо – ноги мои, ноги!» На ходу запихнув блокнот в рюкзачок, он, как спринтер на стометровке, помчался по улице, слыша сзади топот ног преследователей, их сердитую перебранку, затем, взревев мотором, какая-то машина рванула с места. Метнувшись в первый попавшийся проулок, Андрей сломя голову помчался дальше, потом снова ринулся вправо – в еще один проулок…

Но его преследователи, судя по всему, каким-то образом ухитрились угадать и просчитать направление, куда мог скрыться беглец. В очередной раз, свернув в один из переулков, Лавров неожиданно столкнулся с приземистым крепышом, который молча ринулся на него в атаку. Но рукопашной, на что явно рассчитывал нападавший, завязать не удалось. В долю секунды поднеся ко рту твердую бумажную трубку, Андрей резко в нее дунул. Тут же струя молотого перца попала в глаза противнику, и тот, схватившись за лицо руками, отчаянно взвыл:

– Као ни мэ!!! Као ни мэ!!!.. (это лучше вообще не переводить).

Его вопли оборвал удар ребром ладони по шее, надолго отправивший крепыша в безмятежно-сладостный мир Нирваны…