Мир во спасение

И тут Анна поняла… Нет – точнее, призналась себе, почему она набросилась на те несчастные камеры, испортив миллиардам людей шоу. Причина была в разочаровании. Когда Сэм исполнял свою песню, ею на какой-то миг овладело восхищение этим человеком – талантливым, прямым, независимым, честным и бескомпромиссным. Но то, что было так похоже на правду, оказалось продолжением лжи – он работал на публику, явно рассчитывая, что после победы и возвращения эта выходка сделает его «звездой» номер один во всех населенных мирах.

Яхту продолжало трясти, и тут произошло то, чего принцесса уж точно не ожидала: раздалась трель дверного звонка – кто-то хотел войти. «Глазок» можно было включить, не вставая с кресла. На видеопанели, вспыхнувшей над дверью, проявилась удивительная картина: Цинь, на которой остались одни лишь приспущенные красные трусики и косынка, вцепившись одной рукой в поручень, другой давила на кнопку звонка. Из дверного проема напротив выглядывал проповедник, причем рубище его было разорвано на груди до пупа, а в руке зажата початая пузатая бутылка.

– Эй, принцесса! – кричала Цинь. – Давай-ка обмоем мой союз со святым отцом. Открывай, что ли!

– Пошла вон! – ответила Анна.

– Ну и хрен с тобой… – Революционерка выждала, когда болтанка на секунду утихла, и метнулась в свою каюту, повиснув на шее у попика.

Едва дверь за ними закрылась, яхту перестало швырять из стороны в сторону и бить о неведомое препятствие.

Неожиданный визит Цинь впечатлил принцессу не меньше, чем «турбуленция», которая лишь чудом не закончилась катастрофой. Этой девице, похоже, всё нипочем… Внезапно яхту еще раз тряхнуло, и она начала подпрыгивать на кочках, постепенно тормозя о какую-то неровную поверхность. Вот она – мягкая посадка, не иначе… Теперь можно и отстегнуться. Анна дождалась, когда движение прекратится, покинула кресло, вышла из каюты, на всякий случай пнула дверь каюты напротив, где наверняка, не заметив посадки, продолжали развлекаться революционерка с «отшельником», и пошла прямо к выходному шлюзу. Проходя мимо шкафов со скафандрами, она даже не подумала надеть один из них – в том мире, где она встретила Метронома Кассия и Крошку-Енота, скафандр был не нужен. Значит, и здесь он не понадобится. А вот плазменный резак и несколько аккумуляторных батарей к нему со склада инструмента, который оказался по пути, она прихватила – размером он был не больше отвертки, зато его можно было использовать и как инструмент, и как оружие.

Когда в сторону отъехала бронированная плита внешней шлюзовой задвижки, оказалось, что снаружи собралась целая толпа цыган. Молодуха в цветастом платке держала поднос, на котором красовался хрустальный фужер, до краев наполненный прозрачной жидкостью, а хор под четыре гитары дружно грянул: «Выпей, милая, до дна, и ты поймешь, как здесь желанна. К нам приехала родная, дорогая наша Анна! Анна-Анна-Анна! Анна-Анна-Анна!..»

Ясно… Чатул ничуть не преувеличивал, утверждая, что ловушки в Лабиринте могут принимать самые неожиданные формы и подстерегать на каждом шагу. Даже если этот шаг – первый. Задерживаться здесь категорически нельзя, но и не палить же по ним…

Анна достала резак, ухватив его, как меч, а воображаемое острие клинка направила на линию горизонта, так чтобы поток плазмы прошел над головами встречающих, чтобы их макушкам стало жарко. Короткая яркая вспышка пронзила сумеречный воздух, и песня захлебнулась на полуслове. Принцесса ступила на землю и пошла вперед, глядя сквозь толпу. Нельзя дать им повода подумать, что она их замечает – иначе проблем не оберешься. Цыгане расступились перед ней, освобождая коридор, а когда она прошла сквозь весь табор, песня грянула вновь – на этот раз в честь следующих гостей: «Проходите к нам свободно, гости не нужны другие! К нам приехали сегодня Цинь и Фреди дорогие!» Конечно, интересно, как эта парочка прорвется сквозь строй. Но не настолько, чтобы оглядываться. Впрочем, смотреть и не понадобилось – всё было слышно. Инициативу взял на себя проповедник: «Восславим же дружно Господа нашего, что явится к нам во плоти и воздаст по заслугам грешным и праведным. Одним небытие уготовано, а другим жизнь вечная грядет…»

Да, такого встречающие явно не ждали. Цыгане притихли, и чем громче и уверенней говорил Фреди, тем больше ими овладевали панические настроения. У них теперь было лишь три выхода: либо заснуть, либо убежать, либо стать адептами Седьмого пришествия. Непонятно только, чего им вообще было надо. Не денег же… Интересно, что здесь вообще в цене… Чем здесь расплачиваются? Впрочем, Чатул говорил, что цена здесь всему одна – жизнь. А значит, что бы ни предлагали – брать смертельно опасно.