Мир в латах

“Привет, Рыма! — писал Мишка. — Если хочешь встретиться со старым приятелем, приходи сегодня в восемь часов к “Толстому Ришару”. Псов своих не бери. Я буду один, как перст”.

Рыманов усмехнулся. Похоже на Мишку, пишет, словно только вчера распрощались у станции метро “Сходненская”.

Рыманов подошел к тейлору и, набрав свой личный код, запросил данные по Фигнеру Михаилу Петровичу, русскому, уроженцу города Москвы, родившемуся в восемьдесят пятом году (память работала великолепно!), и через минуту получил ответ, что означенный М. П. Фигнер после окончания летного училища проходил службу в Н-ской воздушнодесантной дивизии, пятнадцать лет назад в составе сил ООН с целью подавления путча Михары находился в Иртании, был награжден международным орденом “За особые заслуги” и советским “Дружба народов”, вернулся в СССР, дослужился до майора. Был демобилизован, к трудоустройству не стремился, жил на пособие, был замечен в склонности к употреблению спиртных напитков. Три года назад пропал без вести при невыясненных обстоятельствах. Меры по розыску означенного М.П.Фигнера результатов не дали, и он по настоящее время числится пропавшим без вести.

Рыманов вздохнул и дал команду “сброс”. Заглянул в память секретаря. Контакт с Оллем был назначен на три часа пополудни, а то, что намечалось на вечер, можно было и отложить.

“Ну что же, — сказал он себе. — Мы встретимся с вами, пропавший без вести Михаил Фигнер по прозвищу Дуля”.

3.2. Звонок дальней связи раздался около двух часов пополудни, когда Рыманов собрался идти на встречу с Оллем. Канал был из Москвы, под грифом личного кода.

“Катерина, — подумал с неудовольствием Рыманов. — Вечно звонит, когда ни минуты свободной нет”.

На экране действительно появилось лицо Катерины.

— Здравствуй, милый!

Рыманов тут же изобразил восторг и любовь. Как четверть века назад, в пору юности мятежной.

— Здравствуй, дорогая! Очень рад тебя видеть!

“Она прежняя. Ни черта не стареет, все ей нипочем. Сколько же она не звонила?.. Кажется, уже полгода, если не больше”.

Катерина внимательно рассматривала его.

— Ты неплохо выглядишь, — сказала она.

— Куда уж там, к черту, неплохо1 — ответил Рыманов. — Все соки работа выпила!

— Ой, не плачься!.. Можно подумать, что ты всегда и жил не ради работы. Работа, работа и работа!.. А потом уже мы с Витькой.

Восторг и любовь исчезли. Теперь перед Катериной были серьезность и занятость.

— Ты для того мне и позвонила? Чтобы о работе поговорить?.. Так я эти песни уже двадцать лет слышу! Привык к этому, знаете ли!

— А ты всегда умел привыкать! В этом вся твоя натура!

— У нас это называется умением адаптироваться к окружающей обстановке… — начал Рыманов с пафосом, пытаясь скрыть появившееся раздражение: разговор был столь же излишен, сколь и неизбежен.

— Вот-вот! — перебила его Катерина. — Через два слова на третье — адаптация, обстановка… Не жизнь, а одни термины!

“Ну что ей еще надо, — подумал Рыманов. — Вечно одни и те же разговоры. Можно подумать, они ей наслаждение доставляют. Ах, он такой, ах, он сякой!.. А на денежки-то, что он шлет, живет и живет неплохо. Да и странно было бы плохо жить на такую сумму!.. От безделья это!

— Ты мне всю жизнь сломал, — продолжала Катерина зло. — Вся молодость — сплошные базы да гарнизоны. Одна радость была, когда Витька родился. Да и тут… — Она безнадежно махнула рукой. — Могла бы и еще родить, да разве из такого отца помощник?..

“Заладила сорока Якова”, — подумал Рыманов. Разговоры с женой не приносили ему удовлетворения. Сам практически не звонил. Не хотелось и на ее звонки отвечать..

— Ты бы не заводилась! Побереги здоровье!

— Тебе до моего здоровья дела нет! Ты бы лучше о Витькином здоровье поинтересовался!

— Витькино здоровье мне и без тебя известно. Служба такая. — Он натянуто улыбнулся. — Слушай, Катя! Что тебе еще надо? Живешь, как у Христа за пазухой! В безопасности живешь! У нас у некоторых вон семьи под прицелом кригеров ходят… И чего тебе не хватает?

Она снова махнула рукой, уже не зло, а равнодушно, как-то по-чужому.

— Ладно, — сказала она. — Тебе все равно не понять, чего может не хватать женщине. Для тебя женщина — неизбежное зло в жизни!.. В общем, ты мне больше не звони. И я тебе звоню в последний раз.

— А что случилось?

— А ничего. Я выхожу замуж!

“Вон как, — изумился Рыманов. — Аи да Катя-Катерина! И как только решилась?”

— Хорошо, — сказал он. — Не буду звонить.

— И это все?! — Она всплеснула руками.

— А что?.. Ты ждала от меня приступа ревности?.. Так для меня женщина — неизбежное зло! — Рыманов ядовито усмехнулся. — Я человек серьезный, у меня нет времени на разные глупости.

— И тебя не интересует, кто он?

Рыманов решил схулиганить.

— А зачем? Я это узнаю и по своим каналам. Ты же понимаешь… И не только узнаю!

— Только попробуй! — взвизгнула она. — Ты… Мразь… Ты… Только попробуй!!! Я тебе… — Она задохнулась.

— Ладно! — сказал жестко Рыманов. — Ты доложила, я принял к сведенью. Твои женихи меня не интересуют! Будь здорова! Желаю счастья!

Он отключился.