Мир царя Михаила

Мы подошли к точке рандеву. Сигнал о появлении крейсера «Цусима» должен был нам подать эскадренный миноносец «Адмирал Ушаков». Хотя, какой он миноносец — по водоизмещению он будет, пожалуй, поболее некоторых наших крейсеров. А уж по вооружении и огневой мощи это как «Новик», «Богатырь», «Боярин», «Аскольд» и «Варяг» вместе взятые…

На «Цусиме» должны находиться японская невеста Мишкина и ее духовник, епископ Николай. Именно он должен в пути подготовить принцессу Масако к таинству крещения. Епископ прекрасно знает японский язык, знает характер и душу японцев, и ему будет легко склонить дочь японского императора сменить древнюю веру предков на православную.

Очень важно, чтобы приобщение будущей императрицы российской к новой для нее жизни прошло мягко, без нажима и насилия. Хотя японские женщины приучены с детства к тому, что мужчина — глава семьи, и долг супруги — выполнять все пожелания мужа. В этом есть определенная прелесть, но я неплохо зная японских женщин, которые, порой, при внешней покорности, держат своих непутевых мужей в ежовых рукавицах.

Мне вспомнилась молодость. Служил я тогда на корвете «Рында». Во время нашей стоянки в Нагасаки я обзавелся «временной женой» из японской деревеньки Инасса. Она не чаяла во мне души, называла меня «Сан» — сокращенно от имени. «Сан» по-японски означало «господин». Я и был ей господином. Свое особое почтение ко мне она стала оказывать тогда, когда ей наши офицеры рассказали о том, что я родственник русского императора, и приглашен к самому «божественному Тэнно».

Кстати, моя «временная супруга» научила меня немного разговаривать по-японски. Правда, во время приема у императора, когда я сидел за столом по правую руку от супруги микадо я набрался храбрости и попытался заговорить с ней на ее родном языке. Сперва она выглядела чрезвычайно удивленной. Я повторил сказанную мною фразу. И императрица неожиданно для меня рассмеялась. Тогда я счел наиболее уместным выразить ей по-японски мое восхищение по поводу достигнутых Японией успехов.

После этого императрица издала странный горловой звук. Она перестала есть и закусила нижнюю губу. Ее плечи затряслись, и она начала истерически смеяться. Японский принц, сидевший слева от нее и слышавший наш разговор, опустил в смущении голову. Крупные слезы катились по его щекам. В следующий момент весь стол кричал и смеялся. Куда только подевалась хваленая японская сдержанность! Я очень удивился этой веселости, так как в том, что я сказал, не было и тени юмора. Когда смех немного утих, императрица подала знак принцу, и он обратился ко мне ко мне по-английски:

— Позвольте узнать, где Ваше Императорское Высочество изволили научиться японскому языку? — вежливо спросил он с глазами полными слез.

— А что, разве я говорю плохо? — спросил я.

— Совсем нет! Вы замечательно говорите, но видите ли, вы употребляете особый местный диалект, который… Как бы вам это объяснить?.. Можно узнать, как долго вы находились в Нагасаки и не проживали ли вы в округе Ионассы?

Тут настала моя очередь засмеяться. Я понял, что те слова, которым меня научила «временная жена», был, гм, весьма специфическими…

Я улыбнулся, вспоминая те давние счастливые годы. Но тут раздалась команда командира атомной подводной лодки капитана 1-го ранга Верещагина: «Приготовиться к всплытию…»

Там же. Тогда же. Борт крейсера 1-го ранга «Цусима».

Маркиз Ито Хирабуми.

Несколько часов назад мы вышли в море. В точке рандеву, неподалеку от входа в Токийский залив, нас поджидал «корабль-демон», русский эскадренный миноносец «Адмирал Ушаков». Именно там и должна была произойти встреча нового императора России с принцессой Масако. На душе у меня была гордость и грусть. Гордость — из-за того, что дочь нашего божественного императора станет женой русского императора. А грусть — потому, что, фактически ее брак — уступка побежденных победителю. Сказать честно, при других обстоятельствах подобный брак был бы невозможен.

«Корабль-демон» мы увидели почти сразу же после того, как вышли из Токийского залива. Я знал, что он увидел нас гораздо раньше. После своего полета на чудесном воздушном корабле русских, я уже ничему не удивлялся. Но, как оказалось, зря. То, что я вскоре увидел, поразило меня до глубины души.

Когда наш крейсер приблизился к «Адмиралу Ушакову», мы увидели, что русский корабль стоит неподвижно, словно ожидая кого-то или чего-то. И тот, кого они ждали, пришел…

Море рядом с нами неожиданно вскипело, расступилось, и из его глубины всплыло… Я даже не нашел слов, чтобы описать ЭТО… Оно было похоже на «Аякаси» — морское чудовище, живущее в пучинах океана. Помню, как моя почтенная матушка пугала меня, когда я был совсем несмышленым мальчишкой, рассказывая страшные истории об этом гигантском морском змее, который топил лодки рыбаков.

Видимо, такие страшные истории в детстве слышал не только я. Один из моряков, стоявший рядом со мной, побелел, как снег на вершине Фудзиямы, и истерично завопил, глядя на существо, всплывшее рядом с крейсером, — Аякаси! Он нас сейчас всех потопит! Спасайтесь!