Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах

Посадили в Велико-Анадоле лес из акации. Вначале рос бурно, быстро. Лесничие радовались. Но не учли, что акация светолюбива. Крона ее ажурна. Света пропускает слишком много. Позволяет расти под собой сорным травам. И от этого сама страдает. Древостой ее начинает разрушаться. Деревья усыхают. От этого в лесу становится еще светлее и еще больше трав прибывает.

В таких гибнущих посадках и заметил Высоцкий валериану. Ее плодики на звездообразных парашютиках налетели сюда из соседних дубовых перелесков раньше других трав. Под пологом белой акации валериана нашла для себя идеальные условия. Сохранялась кое-какая тень. Почву это бобовое деревце удобрило азотом, что для валерианы совсем не лишнее.

Разрослась наша трава так пышно, как никогда в природе не росла. Сколько ни путешествовал на Украине Высоцкий, а таких продуктивных зарослей валерианы, как в умирающих акациевых лесах, нигде не видел. В довершение всего почва под лесом была так хорошо промотыжена, что выкапывать корни не составляло никакого труда. Их можно было вытаскивать даже без лопаты. Правда, некоторые мочки обрывались, однако и это было к лучшему, потому что оставалась в почве рассада для восстановления зарослей.

Для валерианы это редкий случай, когда люди невольно помогли травке захватить новые площади. Чаще бывает наоборот. Из-за корней во многих местах ее почти полностью истребили. Теперь, хочешь не хочешь, надо выращивать в питомнике.

Из 250 видов валерианы человечество интересует лишь один — лекарственная. Она житель Евразии. Иногда заменяют ее колхидской или амурской. Есть свои валерианы в Новом Свете, особенно в Андах Южной Америки. В Гималаях, в княжестве Сикким, обитает близкий родич — нардостахис с цельными листьями и крупными букетами пурпурных цветков. Еще в древности его душистые корни славились в Индии как средство от всевозможных болезней, подобное женьшеню. И сейчас сто тонн корней ежегодно отправляются только в США. Там делают средство для укрепления волос. Сто тонн! Надолго ли хватит при таких темпах добычи?

Мытники, марьянники и нектарные воры

Воровство не очень распространенный порок среди насекомых. Но у мытников воров сколько угодно. В особенности шмели. Неблаговидное поведение шмелей на цветках мытника изучили настолько досконально, что чуть ли не в учебники вошло: шмели — воры. На самом же деле этот вопрос требует более тонкого рассмотрения. Кстати, и сам мытник обвиняется в присвоении чужого добра. И этот факт тоже изучен совсем не глубоко. И тут есть над чем поломать голову.

Однако составим представление о мытнике. Мытник — трава. Многолетняя. Листья перисторассеченные. Часто ажурные, словно кружевные. Цветки крупные, чуть похожи на львиный зев, только помельче. Ярко-малиновые, сиреневые, желтые. Растут по солнечным местам: лугам, степям, болотам, по опушкам лесов. Сплошных ковров не дают. Вкрапливаются в зеленый тон луга яркими точками. Украшают его, как никакой другой цветок.

Насекомых привлекают сначала ярким нарядом. Бывает, что цветки собраны длинной кистью, тогда их далеко видно. Но даже если их немного, на зеленом фоне луга заметны хорошо. Еще привлекают нектаром и пыльцой. Опылители: шмели, бабочки, а где есть колибри, то и они тоже. И маленькие пчелки. Был бы у опылителя длинный хоботок, чтобы дотянулся до нектара, который копится в самом основании цветка. Если хоботок короток, не достанет. Короткохоботные неудачники все же нашли выход из положения. Пробивают в венчике дыру поближе к нектару и воруют сладкую жидкость.

Есть только одно исключение: родственник мытника— марьянник луговой. Марьянник — трава с супротивными узкими листьями и желтыми цветками в широком колосе. И марьянник тоже посещают нектарные воры, которые добывают сласти примерно так же, как и нахлебники мытника. Получив без особого труда свою порцию нектара, шмель мог бы спокойно улететь и отдыхать, переваривая пищу. Однако происходит иначе. Он садится на край верхней губы цветка и начинает быстро вибрировать крыльями. От сотрясения пыльца с пыльников осыпается прямо на ноги шмелю. Опудренное насекомое удаляется на соседний цветок, где обтирает запачканные ноги о рыльце пестика. Опыление гарантировано.

Скандинавские ботаники решили досконально выяснить, как ведут себя нектарные воры на мытнике болотном. Это постоянный житель наших северных торфяных болот. Его фиолетово-розовые цветки оживляют монотонное марево болот. Нектарный вор— шмель бомбус — ведет себя здесь несколько иначе, чем воришка на марьяннике. Сначала заготавливает для пропитания пыльцу. Подлетит к цветку. Пожужжит рядом. Потом толкнет то место губы цветка, где скрыты пыльники. Пыльца высыплется на ноги. После этого можно и нектаром заняться. Тут уж шмель усаживается на нужную позицию, и в это время пыльца попадает на столбик цветка.