Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах

В 1931 году журнал «Индийский лесовод» назвал лантану проклятием плантаторов. Но лесоводы погорячились. Такое отчаянное сопротивление лантана оказала лишь во влажных штатах. В сухих, Раджпутане и Синде, ведет себя вполне прилично. На нее там никто не обижается.

Противотермитное дерево

Древесина тика так хороша, что в XVIII веке это дерево в Бирме объявили собственностью королевской семьи. Тик не коробится, не истирается и не гниет в воде. Вбитый в сырое дерево железный гвоздь и через сто лет как новенький. Не ржавеет. Не берет древесину химия. Не могут подступиться к ней термиты.

Сотнями лет бороздили моря и океаны корабли из тика, и ничего с ними не делалось. Древние это давно оценили. Тысячу лет назад в Малайзии уже вовсю шли лесозаготовки. И все-таки тику повезло. Весь его не вырубили.

Причины? Их несколько. Во-первых, тик слишком хорош. Его жалели. Если и рубили, то и сажали помаленьку. Во-вторых, тик и сам не так уж беспомощен.

Растет тик быстро: метр в год. Сорок метров — за сорок лет. Полуметровые яйцевидные листья серые и шершавые. Они почти несгораемы, эти листья, и, может быть, тут играет роль защитный покров из волосков.

При вырубках в лесу часто разрастаются злаки. Потом они высыхают и горят жарким пламенем. С ними вместе сгорают уцелевшие деревья. Тик остается. И не только остается. Когда рядом выгорает вечнозеленый лес (тиковый — листопадный), тик немедленно захватывает освободившуюся площадь. Как это происходит, сказать трудно. Ведь мелкие белые цветки его собраны в крупные соцветия, а семян в них завязывается очень мало. Большая часть цветков работает впустую. И все же этого небольшого запаса, видимо, хватает, чтобы завладеть соседней территорией.

Крупные стволы тика сейчас уже редкость. Бывало, вырастали они на полтора метра в толщину. Узловатые ветви придавали стволам еще более внушительный, древний, первобытный вид.

Молодой тик не очень красив. Зато у него есть одна забавная особенность. Он вечнозеленый. У более старых деревьев листья опадают.

То же можно наблюдать и у нашей черники. Объясняется все это довольно просто. Фаза юности как бы напоминает о прошлой истории растения. Возможно, когда-то тик был вечнозеленым. Потом попал в более сухие условия и стал сбрасывать листву. Правда, сбрасывает ненадолго.

Три вида тика на земном шаре. Все они из Южной Азии. Все, что было сказано, говорилось о тике большом.

И еще одно выдающееся дерево из семейства вербеновых — авиценния, черный мангр. В зоне прилива-отлива среди мангров авиценния самая устойчивая к холоду. Там, где климат слишком суров и замечаются заморозки, мангры не растут. Исчезают один за другим. Остается черный мангр. Когда и для него жизнь становится нестерпимой, тогда место деревьев занимают самые будничные травки — ситники или злаки. Самой критической точкой для черного мангра считают Северный остров Новой Зеландии, где уже ощущается дыхание холодной Антарктиды.

Внешне авиценния в чем-то напоминает иву. Само деревце невысокое, раскидистое. Листья узкие, иногда с серебристым отливом.

Под кроной и за ее пределами словно кто спаржи насадил. Торчат из илистой земли сотни, а может быть, и тысячи палок, прямых, тонких и заостренных. Во время прилива торчат из воды. Они вырастают из корневищ, которые стелются тут же на небольшой глубине. Это дыхательные корни — пневматофоры. Дереву они помогают дышать.

Не совсем обычны у черного мангра и листья. Снизу искрятся кристалликами солей. Это фильтруется соленая вода, которую авиценнии приходится тянуть из моря. Излишки соли дерево выбрасывает. На листьях соль держится недолго. Первый же дождь смывает ее в море.

Семена как плоские маленькие диски. Когда опадают, уже проклюнулся корешок и заметен микростебелек. С их помощью легче закрепиться на зыбкой почве. В зарослях авиценний живут рыбки-прыгуны периофтальмусы. Во время отлива карабкаются по стволам черного мангра и прыгают, как кузнечики, с ветки на ветку.

Жимолость

Г. Федосеев с отрядом топографов шел по Восточному Саяну. Продукты давно кончились. Впереди лежал длинный путь. Есть ружья. Есть патроны. Есть дичь. Нет соли! Без соли мясо есть не будешь. В этот критический момент Федосеев вспоминает о жимолости.

Жимолость! Таежная голубая жимолость — верный спутник горных рек и каменных россыпей. Высокие, по грудь, кусты. Рыхлая, как бы воздушная крона. Тонкие листочки, на которых капельки росы перекатываются, как шарики ртути. Висящая длинными шуршащими лохмотьями кора. И сизые длинные плодики, сидящие на ветках по две штуки. Ягоды не очень сладкие. В них больше горечи. Они почти как хина. Но горечь-то к мясу и нужна. Она заменит желанную соль. И вот уже варят в котелке мясо, заедая сизыми ягодами. Отряд спасен.

Приход человека в тайгу жимолость встречает во всеоружии. Прокладывают трассы высоковольтных линий. Рубят широкие просеки. Жимолость разрастается на них так густо, что закрывает собой половину территории. Ветки ее разбрасываются в стороны, прижимаются к земле. Укореняются, как отводки у смородины.