Мир против нас

Несмотря на мой прошлый опыт длительного заточения среди каменных стен со всеми вытекающими последствиями, в горле немедленно образовался тугой ком, мешающий вобрать больше воздуха в легкие. Чем больше я напрягала глаза в темноту перед собой, тем отчетливее понимала, что не ошиблась, и там в самом деле кто-то есть. Альберт вновь сдержал свое обещание. Смертельная ловушка захлопнулась, получив в свою безраздельную власть новую жертву. Я больше не одна… но осознание этого не принесло мне облегчения, напротив, вызвало лютую волну обострившейся паники, даже страха перед тем, что неминуемо произойдет уже в самом скором времени.

Скривившись от боли, я прижала поврежденную руку к груди и кое-как поднялась на ноги, стараясь не обращать внимания на то, как мир, суженный до четырех холодных стен, качается перед моим расфокусированным взором.

– Что это значит? – спросила громче, адресуя свой вопрос в пустоту. Сделала короткий шаг вперед, не сводя глаз с неопознанного очертания, принятого мною за человеческое тело. Оно не шевелилось, так и лежало в одном положении, не страшась ледяного пола, и это дало мне повод лишний раз усомниться в сохранности собственного рассудка.

Еще шаг, совсем крошечный, почти неощутимый…

Мои глаза широко распахнулись сами собой, потому что лишь теперь я понемногу начала отмечать все то, на что не обратила внимания прежде. За время, которое я провела в бессознательном состоянии, обстановка каменного мешка претерпела сокрушительные изменения. Клетка вроде бы стала значительно больше, а над моей головой не видно никаких люков для связи с внешним миром. Где-то далеко справа проступает нечто темное, по контуру напоминающее железную дверь, а еще…

Я в самом деле больше не одна.

Теперь посторонний шум явно раздавался с той стороны, где мои воспаленные глаза ловко выхватили из темноты дверь, ведущую прочь из этого нового, «прокачанного» подземного ада.

Что он делает? Пытается свести меня с ума?

– Выходи, – проговорила сипло, уже догадавшись, что мой спятивший брат застыл на пороге с той стороны двери.

Но ничего не произошло, ответом мне ожидаемо была тишина, прерываемая лишь звуками моего собственного участившегося дыхания. Может, мне просто показалось, воображение играет со мной злые шутки, и на самом деле Альберта здесь нет? Заколебавшись, я вновь посмотрела в том направлении, где неподвижно лежало чье-то негромоздкое тело, и внезапно решилась, приблизилась ровно настолько, чтобы иметь возможность быстро отскочить в случае чего. Странно, но мой инстинкт самосохранения вновь активизировался, хотя сейчас это было не совсем к месту.

Сходить с ума в кромешном одиночестве куда предпочтительнее, чем делать то же самое, вынужденно наблюдая при этом, как рассудок покидает кого-то в том же безвыходном положении, как я сама. Это по-настоящему страшно – видеть, как постепенно ломается кто-то другой, пусть даже совершенно посторонний человек, волей судьбы угодивший в лапы безжалостного дьявола, не знающего пощады для своих жертв. Время, проведенное мною внутри каменного мешка несколько лет назад, заставило меня осознать пару важных истин, по-иному прочувствовать жизнь. Я очень хорошо знаю, что иногда чужая боль может изводить не в пример острее собственных мук.

Теперь я почти ясно видела девушку, лежащую на полу менее чем в полуметре от меня.

Щуплая, в короткой черной куртке с меховым капюшоном и длинными белыми волосами, стянутыми в растрепавшийся хвост. Я буквально заставила себя приблизиться к ней, чтобы проверить, жива незнакомка, или уже полностью свободна от ужасов обрушившегося на нее мира. Осторожно присела на корточках с ней рядом, подавив сильное желание отодвинуться как можно дальше от неизвестной, медленно протянула к ней здоровую руку, пальцами кое-как нащупала пульс и убедилась, что девушка жива, просто без сознания.

Или до отключки накачана каким-нибудь дерьмом.

Резко одернув от нее руку, я притулилась в дальний угол мешка, подальше от незнакомки и от пугающе поблескивающей в темноте двери, за которой может скрываться что угодно, кроме желанной свободы. Подтянула колени ближе к груди, с тихим стоном касаясь спиной промозглой каменной стенки. Теперь оставалось набраться терпения и ждать, когда девушка придет в себя, благо в том, что касается ожидания, мне давно уже не было равных. Закрыв глаза, я принялась воображать себе, как было бы здорово исчезнуть отсюда, желательно вовсе без возврата в свою прежнюю оболочку, чтобы вот так… резко, раз и навсегда. Без страданий и лишней боли. Без холода и каменных стен. Просто раствориться.

Меня ничто тут уже не держит. Только не теперь, когда я вновь потеряла все то призрачное, подозрительно смахивающее на недоступное для меня счастье.