Мир против нас

– Вер, я хочу тебе сказать… – он вдруг остановился, не выпуская моей руки, так что мне тоже пришлось замедлить шаг. – Если все это из-за того, что я как полный баклан подсел тебе ночью на уши со своими дурацкими откровениями… В общем, ты не обязана ничего мне рассказывать. Если это что-то изменит между нами, то, может, я и не хочу ничего знать.

Улыбнувшись, я отвела в сторону упавшую на лицо прядь волос:

– Тебе все равно?

– Нет. Конечно, нет. Видишь ведь, что творится… Я только не хочу накалять еще больше.

Едва сжав его ладонь в грубой перчатке, я вновь обернулась к извилистой белоснежной тропинке между могильных камней, давным-давно позабытых людьми.

– Мы почти пришли.

О том, что здесь кто-то похоронен, говорила только присыпанная кучка запорошенной снегом земли и маленький каменный ангел, благодаря которому я могла легко отыскать это место даже без какой-либо таблички и старых цветов. Я сомневалась, что двигаюсь в верном направлении, но ноги сами вели меня туда, откуда, казалось, так и тянуло мертвым пронзающим холодом.

Чем ближе мы подходили, тем сильнее зрела во мне уверенность в том, что я все делаю правильно.

Пора. Иначе нельзя. Вчера Глеб сказал, что не знает, от чего отталкиваться в наших сложных отношениях. Все верно: он ничего не знает обо мне, сомневается, и пока между нами стоит неведение, подпитываемое терзающими подозрениями и сомнительными доказательствами вроде бредовых каракулей Павла, все будет непреодолимо рушиться. Невозможно убежать от своей тени по острому стеклу осыпавшегося прошлого.

Еще издали я заметила что-то яркое, виднеющееся между могил как раз в том месте, которое собиралась показать Хаосу. Дыхание сбилось, сердце сделало резкий скачок вниз, хотя в ту секунду я еще не понимала, что это вообще может быть. И только когда безымянная могила оказалась в нескольких шагах от нас, я поняла, что яркое пятно, контрастирующее на мрачном фоне, не что иное, как новенький цветочный венок, небрежно приложенный к маленькому безликому ангелу.

Венок, которому попросту неоткуда здесь взяться…

На ватных ногах подошла ближе, чуть наклонилась вперед, впившись цепким взглядом в надпись на венке, и с замирающим сердцем прочла самые страшные, как показалось сейчас, слова, сложившиеся в издевательское:

«Любимой сестренке от безутешного брата».

***

– Вера, – Глеб приблизился почти неслышно, опустил ладонь на мое плечо и легко, но достаточно настойчиво потянул меня к себе, заставляя выпрямиться. – Что, черт возьми, все это значит?

– Здесь, – негромко пробормотала я, лихорадочно оглянувшись назад, бросив взгляд по обеим сторонам от себя. Из головы разом улетучились все мысли, исчезли с трудом подобранные по пути слова, которые должны были положить начало моему нелегкому монологу. Исчезло все – былые соображения и эмоции вытеснила стихийно подступившая паника, яркая и достаточно сильная для того, чтобы все вокруг начало казаться откровенно враждебным.

– Что – здесь? – Глеб обхватил ладонями мои плечи и совсем легонько встряхнул, пресекая очередные попытки закружиться на месте.

– Он где-то здесь, – слова неохотно слетали с губ, в тот момент я вовсе не понимала, что именно говорю, паника полностью заволокла разум, просочившись так глубоко, что я едва могла оставаться в сознании. – Нам нужно бежать отсюда… как можно скорее.

– Куда?! – он тоже машинально посмотрел за мою спину. – Здесь никого нет, Вера.

– Этот венок… – я перевела взгляд вниз и почувствовала, как мелко задрожала нижняя губа. – Глеб, надпись. Ты видишь надпись?

– Не с такого же ракурса, – он осторожно разжал ладони; лишенная поддержки, я тут же лихорадочно затряслась, едва не клацая при этом зубами.

Глеб наклонился, двумя пальцами развернул к себе венок и внимательно прочитал то, что так испугало меня всего какие-то мгновения назад.

– Вера, – позвал, не отводя взгляд от венка. – Чья это хатка? Могила, в смысле…

– Моя.

– Что?! – только сейчас до него, кажется, стало доходить. Спустя секунду он уже стоял рядом со мной.

– Не знаю, есть ли кто-то там, – я только кивнула трясущимся подбородком в сторону припорошенной снегом насыпи. – Он сказал, что здесь закончилась моя прошлая жизнь и началась другая, новая.

– Кто – он?!

– Глеб, пожалуйста, давай уйдем отсюда. Мне страшно…

– В это очень трудно поверить, – зло прошипел Хаос, резко хватая меня за рукав куртки. – Давай, шевели ногами. Черт…

– Глеб, он вернулся.

– Шевелись, мать твою!