Мир приключений, 1981 (№25)

Приехали криминалист старший лейтенант Бежан, судебно-медицинский эксперт доктор Камоликов и лейтенант Емелин из розыска, — люди, вошедшие в состав оперативной группы, которую возглавил он, Зенич. Четвертым в милицейском «рафике» был два дня назад появившийся в управлении практикант отдела уголовного розыска, тихий, постоянно смущенный парень.

Приехали прокурор города и следователь прокуратуры. Следователя Зенич не знал.

«Марущенко», — назвался следователь. Он вызвался плыть к лодке. Прокурор остался на берегу и, нервно покуривая, топтался у машины.

Сторож тоже хотел плыть. Зенич попросил его остаться. Смерть Цырина глубоко тронула Додона. Он снова помрачнел, разговаривая, часто тряс головой и не скрывал волнения. Это была естественная реакция человека, потрясенного внезапным трагическим известием. Беседовали они в его будке.

Выяснилось, что пришел Цырин с чемоданчиком, который забрал с собой в лодку. В лодке чемоданчика не было, и капитан сказал сторожу об этом.

— Он взял, — повторил сторож.

Еще он вспомнил, что в прошлую субботу Цырин тоже рыбачил и мешок с собой принес. «Краска для лодки», — объяснил Цырин сторожу.

Капитан спросил, видел ли сторож краску.

— Нет, не видел.

Если Додон не путал, все так называемые «посылки» из Южного заканчивали свое путешествие здесь, на причале. И одна из них была отправлена пятнадцатого.

Капитан спросил о лодках: был ли кто-нибудь на воде, когда Цырин выходил в море?

Этого сторож не знал.

— Я спал, — угрюмо отвечал он.

— А мог быть?

— Рыбаки около восьми часов сети смотрят.

— Каждый день?

— Да.

— Где стоят сети?

Додон показал.

— А причал их где?

— Отсюда не видать. По шоссе в сторону города первый поворот направо и вниз.

Причал рыбколхоза занимал немного места: короткий на ржавых железных сваях пирс, десяток баркасов под навесом, гора пустых ящиков, аккуратный, на одну комнатку, домик. Зенич остановил машину у домика.

Появился человек в кожаной куртке. Присмотрелся. Пригласил в дом.

— Капитан Зенич из уголовного розыска, — назвался капитан, входя.

Стол, три стула, старый график на стене, диван и маленький сейф в углу — это была конторка.

— Понимаю, — выразительно сказал человек, будто действительно понимал, чем продиктован визит Зенича на причал. — Бригадир рыбколхоза имени Чапаева Рябов. Присаживайтесь, товарищ капитан.

— Благодарю. — Зенич сел. — Ваш баркас, тот, который сети ходит смотреть, вернулся?

— Вернулся. Да лучше б они не смотрели. Паршивый улов, скажу я вам, — бензин даром жгли. Но для вас пару килограммов найдем — гости у нас в почете.

— Я по делу, товарищ Рябов.

— Понимаю, — сразу посерьезнел бригадир.

— Кроме баркаса, ваших лодок в море сегодня не было?

— Нет.

— Где сейчас люди с баркаса?

— Трое домой пошли. Четвертый, Жохов, звеньевой, — здесь. Мотор забарахлил, он смотрит. Позвать?

— Не надо. Проводите меня к нему.

Жохов находился в последнем от домика баркасе. Звеньевой копался в моторе, пыхтел и чертыхался.

— Коля, — тягуче позвал его бригадир. — Слышь, вылазь. К тебе пришли. Товарищ капитан из милиции.

— Здравствуйте, товарищ Жохов, — сказал Зенич. Опираясь на борт, Коля поднялся, продемонстрировав двухметровый рост, фигуру штангиста и мрачную физиономию.

— Из милиции? — переспросил он. — С милицией дел не имел и не имею.

— В таком случае разрешите поздравить вас с дебютом, — сказал капитан. — Вы были сегодня в море?

— Я вас оставлю на минуту, — сказал бригадир. — Я сейчас — И ушел.

— Ну, был, — нехотя отвечал Жохов. Он продолжал стоять в лодке, возвышаясь над Зеничем на добрых полметра.

— Так. А с мотором что? — зашел капитан с другой стороны.

— Отказал, — мрачно ответствовал звеньевой. — На обратном пути. — Он пнул мотор ногой. — Бандуру такую на веслах вертеть — дураков нету. Завтра нехай сами на ней идут.

— Значит, на веслах назад добирались?

— И как это вы догадались? — съехидничал звеньевой.

— Отставить! — тихо, но внятно сказал капитан, и Жохов перестал улыбаться. — Попадался кто-нибудь на обратном пути?

— Попадались. Рыбаки вроде, — с сомнением сказал Жохов. — Почти у берега. Нас отнесло течением, и мы выскочили аккурат на них.

— Они что, ловили?

— Черт их знает, что они там делали. Одному вроде плохо было.

— Плохо? — взволнованно переспросил капитан. Жохов это заметил.

— Ну, да, — повторил он. — На корме лежал. Мы спросили второго, в чем дело. Ответил, что укачало.

— Вам не показалось странным, что человека укачивает в такую погоду?

— Я на море двенадцать лет, — сказал звеньевой. — А меня самого другой раз в штиль укачивает.

— Вы предлагали им помощь?

— Спросили, не надо ли чего. А тот, второй, показывает на чемоданчик — он на банке стоял — и говорит, что там у него такое лекарство есть — мертвого поднимает!

— Чемоданчик… — повторил капитан. — Тот, кому плохо было, как выглядел?

— Дождевик на нем был. Лицо капюшон закрывал.

— А второй?

— Второй в плаще. В нейлоновом. Парень лет тридцати.

Когда капитан закончил с Жоховым и уже сидел в машине, появился бригадир с пластиковым мешочком рыбы.

— А как же это? — спросил он, указывая на мешочек.