Мир приключений, 1929 № 01

По какому-то капризу судьбы у него одного во всей местности был в этом году хороший урожай сахарного тростника. Продолжительная засуха, из-за которой люди, животные и поля казались такими усталыми, сморщенными и угрюмыми, выжгла жизнь из всех посевов других фермеров. Корма было мало, и Питер мог назначить любую цену за высокий стог, окруженный новой изгородью. Рейнольдс, сосед с голодным стадом, сделал ему выгодное предложение. Эти деньги вместе с его маленькими сбережениями дадут ему возможность жениться. Он поедет завтра утром к Веллерч и объяснится с Альмой. Приятно будет сообщить ей о выгодном предложении за тростник. Жадные существа эти женщины, несмотря на все их кажущееся расположение! Глаза Альмы всегда блестели при одном упоминании о деньгах.

Он сидел и курил и думал о своей женщине. Может быть ему не следовало писать ей про засуху. Но когда на него находило настроение писать, он не мог не подмечать всех черточек жизни фермера — злаков, поднимающихся влажным ковром зеленых кудрей, капризно превращающихся в ковер из коричневого пергамента под трепещущим зноем безжалостного солнца; ветра, задорно поднимающего с полей сгоревшие побеги и уносящего их в горы; темных обрывков растрескавшейся суши, улетающих куда попало. Это был конец его страшного труда, распашки, засева этих бесконечных миль.

Он описывал, как койоты (волки прерий) мародерствовали среди его дынь, откатывая их к своим логовищам, точно дрессированные цирковые животные. Эти воры были знатоками, брали самое спелое и сочное и оставляли в виде воспоминания о своем выборе растоптанные и испорченные отпечатками острых зубок отбросы. Если не видеть самому, невозможно поверить, что дикие животные могут быть так разборчивы.

Альма дала ему понять, что во всем этом для нее нет ничего забавного, как и в его рассказах о том, как он проводил целые ночи, отпугивая собак прерий, следовавших за ним по пятам вдоль рядов свеже-посаженных злаков. В своих повадках они были так же последовательны, как и койоты: они выкапывали его зерна так аккуратно, точно считали их в то время, как он сеял.

— Хоть бы… они оставили одно зернышко для придания человеку бодрости, — жаловался Питер, чересчур добродушно, по мнению Альмы.

Он чувствовал, что Альма осуждает его за то, что ему не везло, что он не мог перебороть дурную погоду и диких зверей. Ему неприятно было, что все это принижало его в ее глазах, и он жалел, что она не видит странного очарования этой неопределенности судьбы, этой зависимости от такой ненадежной причины, как погода. Настанут лучшие дни. Он был уверен в этом. У них будут хорошие посевы, прекрасный дом, стада. Из города к ним будут приезжать гости.

Теперь, когда он уверен, что получит за свой урожай хорошие деньги, Альма будет любезна. Он желал бы найти менее практичную и расчетливую подругу. Но в этих местах — она была единственной незамужней женщиной. Она приехала из Иовы к своей сестре и по субботам помогала своему деверю в его железной торговле. Во время коротких разговоров, когда она продавала Питеру инструменты, Альма произвела на него впечатление славного и ловкого помощника для любого мужчины. Как-то он застал ее одну, и Альма рассказала ему, как ей тяжело жить в зависимости от мужа сестры. Она бы хотела жить своим собственным домом, притом так, чтобы можно было иногда видеться с сестрой… Пока она говорила, Питер думал, что его маленькому дому нужна была бы такая дельная женщина. Мысль эта осталась. По временам он чувствовал, что она знает, что у него на уме, хотя они и не говорили еще о женитьбе.

Сегодня Питер чувствовал Альму очень близкой. Он встанет на заре, чтобы раньше выехать к Веллери. С новой изгородью вокруг стога он может быть совершенно спокоен за ферму и уехать на целый день.

Питер повесил грубое полотенце на гвоздь и в зеркало стал рассматривать свое лицо. На него смотрел из зеркала далеко не Адонис. Темные брови на веснущатом лице были гуще, чем следовало бы. Точно что-то в климате заставляло их торчать как сорную траву у подножия голых скал. Надо будет, чтобы цирульник привел их завтра в порядок. Что-то придется сделать и с руками. Может быть керосин смоет грязь возле ногтей и на суставах пальцев. Не может же Альма думать, что он занимается своими руками, как женщина.

Последнее, что он видел, прежде чем закрыть в эту ночь глаза, была красота знакомых ему полей. Сожженные солнцем пространства, казавшиеся днем такими безрадостными, были залиты теперь серебряным сиянием с фантастическими тенями медленно движущихся облаков. Он заснул, восхищенный панорамой, которую ночь создавала из его опустошенных полей.

Питер очень устал, но что-то тревожило его глубокий сон. Точно какой-то бессонный часовой встал у входа в сознание Питера и звал, звал усталого спящего человека, говоря ему, что не все благополучно.