Мир легенд о свирепых монстрах

В середине девятнадцатого века Америка переживала расцвет сталелитейной промышленности. Закладывались основы империи, которой предстояло управлять экономикой в течение столетия, и, как у любой империи, у нее были столицы. Сент-Луис, Балтимор, Буффало, Филадельфия – во всех этих городах находились крупнейшие сталелитейные заводы страны.

Для тех, что располагались близко к океану, это создавало возможность для прекрасного партнерства: судостроительная верфь. Сталь могла быть произведена и затем использована здесь же в строительстве океанических пароходов, которые были жизненно необходимы в конце девятнадцатого века. Поток иммиграции через остров Эллис, например, был бы невозможен без пароходов. Моя семья совершила такое путешествие.

Один такой пароход, «Валенсия», вышел из Филадельфии в 1882 году. Его длина была 252 фута, а водоизмещение – около тысячи шестисот тонн. «Валенсия» была построена без сложных переборок и отсеков корпуса и не являлась самым быстрым кораблем, но зато была надежна.

Первые пятнадцать лет она доставляла пассажиров из Нью-Йорка в Каракас, Венесуэла. В 1897 году возле залива Гуантанамо на Кубе «Валенсию» атаковал испанский крейсер. В следующем году ее продали и перевели на Западное побережье, где во время испано-американской войны она служила как транспортное судно, совершая рейсы между Соединенными Штатами и Филиппинами.

После войны «Валенсия» была продана компании, осуществлявшей перевозки между Калифорнией и Аляской, но в 1906 году она заняла место корабля, отправленного на ремонт, и ее новый рейс был Сан-Франциско – Сиэтл. В январе того же года она успешно прошла профилактический осмотр. Для двадцатичетырехлетнего судна «Валенсия» находилась в превосходном рабочем состоянии.

20 января 1906 года она отправилась из солнечной Калифорнии на север. Корабль был укомплектован девятью офицерами и 56 членами экипажа, на борту находились 108 пассажиров. Где-то возле мыса Мендосино, севернее Калифорнии, погода стала портиться. Видимость упала, поднялся ветер.

В темноте на корабле, даже небыстром, утратить способность видеть – очень плохо. Ночью команда обычно ориентируется по звездам, как сотни лет делали моряки. Но у капитана Оскара Джонсона не было и этой возможности, поэтому он использовал единственный оставшийся способ: точный расчет траектории.

Само это название указывает на эффективность метода. Используя новые навигационные точки в качестве ориентира, капитан Джонсон верно определил местоположение «Валенсии». Но расчет может быть смертельным, и, вместо того чтобы направить корабль в пролив Хуан-де-Фука, между островом Ванкувер и материком, он нечаянно направился на сам остров.

Ослепленная непогодой и направленная на ложный курс неверным расчетом «Валенсия» напоролась на риф в пятидесяти футах от берега, у мыса Пачена в юго-западной части острова Ванкувер. Говорят, что звук металла, рвущегося о скалы, был похож на крик десятков людей. Все случилось внезапно, и команда немедленно включила задний ход, чтобы сойти со скал.

При осмотре повреждений было установлено, что в корпусе очень большая пробоина. Вода поступала быстро, и не было надежды отремонтировать корабль. У судна не было переборок и отсеков – их будут ставить потом для защиты от потопления как раз в таких обстоятельствах, – и капитан знал, что надежды нет. Поэтому он включил передний ход и направил корабль на скалы. Он пытался не разрушить «Валенсию» полностью, а вывести ее на мель, надеясь, что она затонет не так быстро.

Вот тогда-то и начался настоящий ад. Прежде чем капитан Джонсон смог организовать эвакуацию, шесть из семи спасательных шлюпок были спущены за борт. Три из них перевернулись по пути вниз, и люди из них выпали. Еще две перевернулись, едва коснувшись воды, а шестая просто пропала. В конце концов только одна лодка добралась до берега благополучно.

Спасательный трос

Фрэнк Лен был одним из немногих, выживших в том кораблекрушении. Позже он описал место происшествия во всех ужасающих деталях:

«Крики женщин и детей смешались в один жуткий хор с воем ветра, брызгами дождя и ревом бурунов у скал. Как только пассажиры выбегали на палубу, их смывало огромными волнами, высокими, как мачты корабля. Судно стало разваливаться почти сразу, и женщин и детей привязали к снастям выше уровня моря. Было невыносимо жалко видеть хрупких женщин, одетых лишь в ночные рубашки, стоящих босыми ногами на мерзлых тросах и пытающихся руками прикрыть детей от ледяного ветра и дождя».