Мир легенд о свирепых монстрах

В итоге именно собаки загнали зверя. Эти животные быстрые, они успели первыми. Прибыв на место, охотники увидели пойманную тварь.

Как описывается в очерке, прямо на глазах преследователей волк превратился в человека. Если волк был просто зверем, то тот человек, которого они узнали, был богатый, всеми уважаемый крестьянин, которого звали Петер Штуббе (в некоторых записях числился как Питер Штумп).

Штуббе признался во всем, и, казалось, этот случай подтвердил их самые темные страхи. Он рассказал им, что в двенадцать лет заключил договор с дьяволом. Условия? В обмен на его душу дьявол дал человеку все земные радости. Но, как во многих историях, жадное сердце никогда не насытится.

Пойманный сознался, что был «свирепым монстром из-за тяги к пороку и разрушению» и посчитал, что «его склонили к кровавым деяниям и жестокости». Для утоления этой жажды лукавый дал ему заколдованный корсаж из волчьей шкуры. Надев его, как утверждал фермер, он перевоплощался в чудовище, подобное волку.

Звучит знакомо?

Штуббе сообщил схватившим его охотникам, что он сбросил шкуру в лесу. Некоторые отправились обратно на поиски, но безуспешно. Суеверие и страх вызывали непреодолимое желание терзать и допрашивать человека, признавшегося в ужасных, непередаваемых словами преступлениях, длившихся десятилетиями.

Злодей сказал, что частенько гулял по Бедбургу и махал рукой семьям и друзьям тех, кого уже убил. Он радовался тому, что никто не подозревал в нем убийцу. Иногда устраивал прогулки, чтобы высмотреть следующих жертв, планируя выманить их за пределы города, где «насиловал и жестоко убивал».

Штуббе признался, что совершил серию убийств просто потому, что находил удовольствие в кровопролитии. Он убивал овец и коз и ел свежую плоть. Убийца также заявил, что пожирал еще не родившихся детей, вырывая их из утроб матерей.

Разумные объяснения

Человеческий мозг всегда решает сложные задачи, даже когда мы спим и не осознаем этого. В мире много того, что не всегда нас устраивает, и в своих попытках управлять жизнью мы пытаемся найти разумное решение.

Во времена, когда люди были более суеверными, они легко полагались на старые страхи и легенды. Вспышки туберкулеза в 1800-х годах заставили людей искренне думать, что мертвые высасывали из людей жизни. Сказания, породившие вампирскую мифологию, также дали людям способ справиться с таким заболеванием, как туберкулез, и его страшными симптомами.

Вероятно, рассказ об оборотне демонстрирует тот же феномен, но в обратном порядке. Возможно, мы создали легенду об оборотне, чтобы помочь оправдать ужасы жизни и человеческой натуры, вместо того чтобы истолковать загадки смерти.

Рассказ Петера Штуббе чудовищен, но если сравнить его с историями современных маньяков вроде Джеффри Дамера или Ричарда Трентона Чейза, то это обычное дело. Разница между ними и Штуббе лишь в четырехсотлетнем технологическом прогрессе. С появлением электричества, ликвидировавшего темноту, и глобальных исследований, разоблачающих массу земных страхов и мифов, стало все сложнее и сложнее обвинять в человеческих пороках чудовищ. Оказывается, зверь все это время находится внутри нас.

А что с Петером Штуббе? Жители Бедбурга казнили его за совершенные преступления. 31 октября 1589 года (заметьте, Хеллоуин) он получил, как считалось, честное и справедливое наказание. Его, распластанного и обнаженного, привязали ремнями к огромному деревянному колесу, а затем содрали кожу раскаленными щипцами. После этого раздробили кости рук и ног обухом топора, перед тем как отсечь преступнику голову.

Его тело предали огню у позорного столба на виду у всего города, а колесо, на котором его казнили, затем установили на высоком шесте, увенчанном статуей волка. Наверху поместили его голову. Правосудие? Или очередной пример человеческой жестокости?

В конечном счете, возможно, мы все монстры, не так ли?

Приступы голода

ОДНО ИЗ самых жутких исторических событий последних двухсот лет (случай, который произвел на меня неизгладимое впечатление) – первое путешествие семей и рабочих Джеймса Рида и Джорджа Доннера в 1846 году.

Я не могу вспомнить фамилию, которая вызывала бы столько волнения, страха и зрительных образов, как фамилия Доннер. Спустя несколько лет после той роковой зимы это имя стало синонимом горных перевалов с замерзшими телами, сбившимися вокруг потухших костров, и, конечно, каннибализма.

История Доннера ставит нас в тупик. Мы испытываем нездоровый интерес к их трагическому путешествию, более того, поражаемся, как далеко они зашли, чтобы выжить. Их история побуждает нас взглянуть в лицо страху, сидящему глубоко внутри многих: люди едят людей.

Мы можем искать оправдание, исследовать причины возникшей с ними ситуации и пишем страницу за страницей о беде, в которой они оказались. В конечном счете нас это просто приводит в ужас.