Мир «Искателя», 1998 № 03

— Разумеется, но не дочери миллионеров. — Я взял нож для бумаг и принялся делать дырки в промокашке. — Значит, Джэнет завещания не оставила. Выходит, Юдоре никакого наследства не досталось. Тогда откуда же она получала деньги? — Я поднял глаза и задумчиво уставился на Полу. — А что если она знала, что Морин лечится от наркотиков? А что если Морин платила ей, чтобы заткнуть ей рот? Это идея, тут появляюсь я, и Юдора решает, что сможет выжать еще немного денег из Морин. Она велит мне зайти снова в девять, а сама звонит то ли Морин, то ли ее представителю, которым может оказаться доктор Сэлзер. Вероятно, так оно и есть. Она, возможно, заявила: «Ну-ка, раскошельтесь еще, а то я заговорю». Сэлзер посылает Дуэна урезонить ее, однако вместо этого, а то и действуя в соответствии с приказом, Дуэн убивает ее. Ну, как тебе это?

— Да вроде бы ничего, — с сомнением сказала Пола. — Но ведь это все догадки.

— Совершенно верно. Догадки. И все же не такие уж и плохие. — Я сделал еще три дырки в промокашке, прежде чем сказать: — Пожалуй, мне не мешает снова перемолвиться словечком с сиделкой Гэрни… Слушай, Пола, днем она не дежурит. Позвони-ка в Ассоциацию медсестер и попробуй заполучить ее домашний адрес. Придумай какой-нибудь предлог. Может, тебе его и выдадут.

Когда она вышла, я еще разок слегка приложился к бутылке и снова закурил. Прежде всего, сказал я себе, сиделка Гэрни, а уж потом Глинн и Коппли.

Пола вернулась через несколько минут и положила листок бумаги на мою обезображенную промокашку.

— Голливуд-авеню, 3882, квартира 246, — сказала она. — Ты знал, что она одна из сиделок доктора Сэлзера?

— Да что ты? — Я отодвинул стул от стола. — Нет, что ты на это скажешь, а? Все замыкается на докторе Сэлзере! — Я пододвинул к ней ящик с исходящей корреспонденцией. — Тут не так уж и много. Ничего такого, с чем ты бы не справилась и без меня.

— Ну что ж. — Она подхватила ящичек. — Ты продолжаешь это дело?

— Даже не знаю. Скажу тебе сегодня пополудни. — Я потянулся за шляпой. — Пока.

Дом 3882 по Голливуд-авеню оказался шестиэтажным многоквартирным домом, который построили с расчетом побыстрее получить прибыль и создать поменьше удобств для жильцов. Вестибюль мрачный и обшарпанный. В лифт могли войти сразу три человека, если не возражать против того, чтобы ехать в страшной тесноте. На покореженной металлической дощечке с рукой, указующей на лестницу в подвал, стояла синими выцветшими буквами надпись «Сторож», а сама дощечка висела криво.

Я вошел в кабину лифта, закрыл за собой решетку и нажал на кнопку третьего этажа. Лифт поднимался со скрипом, как будто не мог решить, а стоит ли подниматься вообще, и со вздохом остановился двумя этажами выше. Я пошлепал по бесконечному коридору, по обеим сторонам которого находились обшарпанные, с лупящейся краской двери. Протопав примерно с полмили — так, во всяком случае, мне показалось, — я подошел к квартире 246, находившейся в коротком тупичке напротив другой квартиры. Я нажал на кнопку звонка, прислонился к стене и вытащил сигарету, гадая, не в постели ли сиделка Гэрни и рада ли будет моему появлению, очень сильно надеясь, что да.

Минуты через две я услышал какие-то звуки, затем дверь открылась. Без униформы сиделка Гэрни выглядела гораздо интереснее. Она была в домашнем халате, достававшем ей до щиколоток и расходившемся от коленей вниз. Ноги у нее были голые.

— Ба, привет! — сказала она. — Хочешь зайти ко мне?

— С удовольствием.

Она отступила в сторонку.

— Как ты узнал мой адрес? — спросила она, проводя меня в небольшую гостиную. — Это для меня сюрприз.

— Правда? — сказал я, бросая шляпу на стул. — Ты выглядишь сногсшибательно.

Она хихикнула.

— Я случайно выглянула из окна и увидела тебя. Так что у меня было время привести себя в порядок. Как ты узнал, что я здесь живу?

— Позвонил в Ассоциацию медсестер. Ты собиралась лечь спать?

— Угу, только ты не должен из-за этого уходить.

— Ты ложись, а я посижу рядом, и мы с тобой подержимся за руки.

Она покачала головой.

— Это слишком скучно. Давай выпьем. Ты пришел по какому-то делу или это просто светский визит?

Я опустился в кресло.

— Пятьдесят на пятьдесят, хотя и с некоторым преобладанием светской стороны. Только не проси меня приготовить напитки. Я несколько не в форме. Прошлой ночью не удалось как следует поспать.

— Кого ж это ты выводил в город?

— Какое там. — Я благодарно потянулся за предложенным «хайболом» и поднял его за ее здоровье.

Она подошла и плюхнулась на диван. Халат у нее задрался и, прежде чем она его поправила, глаза мои полезли из орбит.

— А ты знаешь, я и думать не думала, что снова увижу тебя, — сказала она, положив подбородок на ободок бокала с виски со льдом. — Я думала, ты один из этих заезжих гастролеров — побаловались, и до свидания.

— Я?! Побаловались — и до свидания?! О нет, ты глубоко ошибаешься. Наоборот, я из тех, от кого трудно избавиться.

— Ну еще бы: пока ведь я в новинку, — с некоторой горечью сказала она. — Как напиток, в порядке?