Мир, где тебя нет (СИ)

Если она нужна будет Демиану, разве не скажет он об этом прямо, разве не так? — спрашивала она себя. Неужели она откажет ему? Та ночь её прибытия — единственный раз, когда он пришёл к ней, точно страждущий за лекарством, — эта ночь всё больше облекалась дымкой нереальности. Магистр, которого она знала, не нуждался ни в утешении... ни в ней.

Диана поняла, что хочет быть нужной. Это было простое и естественное желание, и принятие его пришло также просто и естественно. Нуждался ли в ком-нибудь Магистр? Если и так, он не давал об этом знать. Было ли это проявлением великой силы или же потаённой слабости? Или тем и иным вместе — неразрешимый парадокс, один из многих... с Демианом никогда не было просто. И теперь не стало. Скорей, наоборот, и Диана попросила отсрочки — для себя, у себя самой.

Но всё это позже. А пока ей нужен был сон.

Она несколько раз открывала глаза, но затем лишь, чтобы вновь, ещё глубже погрузиться в дрёму. Напитаться неподвижностью, бездумностью сна, как морская губка, до тех пор пока уже не сможет принять ещё хоть каплю этого лекарства. Когда этот момент настал, воздух уже начал сереть. Диана села и прислушалась к себе. Как и утром прошедшего дня она оставалась всё так же пуста, первоисточник спал, глубоко и крепко. Зато простые физические силы вполне восстановились за почти двадцать часов сна, и требовательное чувство голода это подтверждало. Диана совсем не удивилась, когда меньше чем через минуту тихонько отворилась дверь, и молчаливая Йолль внесла полный поднос.

Диана не стала ни о чём её расспрашивать, только подвинулась на неразостланной постели и приглашающе установила между ними поднос.

Утро набирало силу, пока Йолль молча жевала рогалик, запивая прямо из молочника, а Диана, ужасаясь собственному обжорству, расправлялась с намазанной маслом булочкой с цукатами, ломтями мятного сыра, миской сдобренной орехами каши и крепким настоем пополам с молоком.

Найти мастера Крэда было несложно, здесь знал его каждый. Гораздо сложней оказалось застать его в перерыве между делами. Кастелян внимательно и без удивления выслушал посетительницу. Не задавая неудобных вопросов, он вместе с тем разузнал всё по существу и обещал всё исполнить по мере возможностей. После Диана побывала на конюшне и имела продолжительный разговор со здешним каретником. Вместе они набросали нужный герб и разошлись, удовлетворённые результатом. Добротный экипаж с гербом Кармаллора, фамильный перстень и собственная её особа послужат Диане убедительным пасом* на растревоженных предельских дорогах. И сопровождение, разумеется, без сопровождения Демиан не выпустил бы её за ворота Теллариона, да она и сама бы не поехала.

(*пас — право передвижения, право доступа.)

К её удивлению, мэтр Грайлин не ограничился помощью советами или зачарованными предметами. Старый маг собрался ехать с ней, и не сказать, чтобы Диана воспротивилась неожиданному попутчику. Старик не скрывал, что житьё в Телларионе ему изрядно наскучило, а война — дело молодых. И всё же в путешествии он мог оказаться полезен. Его служение в замке было довольно необременительно, и Демиан не требовал многого от престарелого учителя своего наставника. Едва ли "каникулы" Грайлина устроились без ведома Магистра.

Присмиревшая Йолль заняла вакансию компаньонки и горничной по совместительству, а дополнили компанию четверо телларионских мужчин: один — в роли кучера, остальные — верховым сопровождением, да ещё должен был присоединиться легкораненый накануне ведьмак.

Диана загодя разослала несколько писем с голубиной почтой, перетряхнув воспоминания о родственных узах и критично отобрав наиболее перспективные связи. Велик был соблазн отправиться в Хетань, хоть там-то уж обойдутся и без её участия. Но она так давно не видела Ниери... Диана дала себе обещание, что завернёт в Хетань на обратном пути, завершив все необходимые визиты.

Она наскоро приняла ванну, расчесала влажные волосы и взялась за сборы. До сих пор невостребованные платья, слишком роскошные для телларионской жизни, дождались своего часа. Напевая, герцогиня самолично перетряхнула их и упаковала в дорожный сундук, переложив чехлами и лавандой. Изящные тканевые и меховые туфельки для скольжения по натёртым мастикой паркетам — туда же, дорожные сапоги — на ноги. Туалетные принадлежности — в несессер. Съестные припасы Йолль получит на кухне; лошади стоят подготовленные, а на экипаже красуется новёхонький герб Кармаллора — серебряный олень о четырёх рогах, бегущий по бронзовому полю. Диана повесила на шею цепочку с перстнем и вышла распорядиться, чтоб готовый ларь приторочили на запятки. И столкнулась бы в дверях с собиравшимся войти Иленгаром, если бы тот не посторонился с присущей ведьмакам скоростью и предусмотрительностью.

— Илле? Что с вами приключилось?

Он держал руку на перевязи, а из-за ворота виднелся край перевязочного полотна.

— Пустяки, госпожа, — предсказуемо заверил он и объяснил, не вдаваясь в подробности: — Задело на излёте. Это не помешает сопровождать вас.