Мир Феликса (СИ)

Я насторожился еще сильнее. По приближении к тому самому месту стало ясно, что это не просто затор, а настоящий заградительный кордон. Дорога была перекрыта забором, за которым тянулась полоса из полицейских ежей, перед ним стояли солдаты, вооруженные автоматами, в бронежилетах и, что меня поразило больше всего, в противогазах. На обочине были припаркованы два колесных броневика с открытыми кузовами, над которыми грозно возвышались крупнокалиберные пулеметы. Все выглядело настолько серьезно, что у меня от волнения сперло дыхание, мурашки собрались где-то на затылке, я чувствовал, будто меня взяли за шкирку, как щенка. Приближаясь к границе, я все отчетливее ощущал себя в ловушке. Нужно было выяснить, в чем дело, но мне было страшно даже посмотреть в глаза военным, не говоря уж о том, чтобы заговорить с ними. Как и следовало ожидать, Настя оказалась смелее, она опустила стекло и обратилась к постовому:

— Что случилось? Почему перекрыли дорогу?

Я напряг слух, даже через противогаз мне удалось услышать его достаточно четко:

— В городе обнаружен неизвестный вирус, вся область на карантине, выезд запрещен. Вам следует вернуться в город.

Тут мое любопытство одержало верх надо мной, и я растянулся к пассажирскому окну:

— Какого плана вирус? Как он проявляется?

— Точной информации у нас нет, это что-то психологическое. — Солдат ответил, как мог. Больше у меня не было ни малейшего сомнения, что это всего лишь постовые, выполняющие приказ.

Первое, что я сделал после того, как военные развернули нас в обратном направлении, включил одну из местных радиостанций. Как и следовало ожидать, мы сразу же услышали слово "вирус". Диктор новостей напористо читал сводку, из которой мы поняли, что неизвестная болезнь поражает нервную систему человека, значительно меняя сознание, и что о ее распространении ничего не известно.

— Неужели это все, что им удалось узнать. — По-прежнему взволнованно изумился я.

— Ты должен рассказать им всю правду. — Своим твердым посылом Настя пресекла мое волнение, и большинство вопросов тут же улетучились.

Мы ехали в направлении города, и я тонул в приятном ощущении, что вся эта жуткая история идет к благополучному завершению. Настя положила ладонь на мое запястье и улыбнулась мне так тепло, что я почувствовал, как намокают мои глаза.

— Все закончилось. — Произнесла она успокоенно, с естественной легкостью.

— Даже не верится. — Тихим, неровным голосом произнес я. — Все-таки его раскрыли.

— Мне тоже, но это так. — Настин оптимизм, как всегда, победил. Проблема, способная вырасти в мировой кризис, решилась сама собой, и все, что сделали мы — до последнего верили в лучший исход.

Я не хотел забегать вперед и праздновать победу раньше времени; о каком вирусе на самом деле шла речь, мы могли только догадываться, но небольшая горстка фактов, которой мы владели, убеждала меня в том, что все кончено. Поразительно, насколько хрупким оказался план Феликса. Он намеревался покорить мир, а мир признал его вирусом, как и я. Человечество не дало себя обмануть эгоцентричному маньяку.

Прибыв в город, мы встретили скопление машин еще более плотное, чем на трассе. Военное оцепление выглядело в высшей степени серьезно: посты стояли на каждом перекрестке, преграждая пути объезда, вереницы автомобилей и струйки пешеходов двигались медленно в направлении центра меж заградительных сооружений и бронетехники. Бойцы в противогазах внимательно следили за проезжающими автомобилями, как будто выискивали зараженных. Мне было жутко интересно, как они выявляли тех, кто уже обратился, какие симптомы они отметили, которые Феликс не мог бы скрыть. Я то и дело оглядывался на солдат, ожидая, что они выловят кого-то в толпе. Ничего подобного не происходило, зато почти каждую минуту мы слышали чьи-то возмущенные голоса. Граждане в недоумении обращались к постовым, но не получали никаких ответов. Солдаты провожали людей, как стадо, игнорируя панику, злые возгласы и даже детский плач. Мы видели, как один особо неспокойный гражданин выскочил из машины, подбежал к бойцу в защитном костюме и начал, забыв об осторожности, кричать что-то ему в лицо. Увидев это, солдаты, еще недавно стоявшие безразлично на своих постах, скрутили нарушителю руки и положили его лицом на сырой асфальт.

Небо, меж тем, заволокло тучами еще гуще, дождь начал глухо постукивать по стеклу. Мелкие капли подмачивали форму цвета хаки, автоматы и стекла противогазов. По моим ощущениям, легкий дождь изрядно остудил общий накал обстановки, мне даже стало как-то спокойнее, и вид людей с оружием уже не будоражил воображение.

Долгий путь по оцепленному войсками проспекту вел нас к перекрестку, на котором впервые за многие километры было поперечное движение. Присмотревшись, я понял, что именно это место было истоком той титанической пробки. На перекрестке большинство автомобилей поворачивали направо, и лишь некоторые, быть может, один из десяти, уезжали налево.

— Что там происходит? — С беспокойством спросила Настя.