Мир без греха

Двигатель транскоптера взревел и "Валор" набрал высоту. Сорок минут полета до города Поланский рассеянно залипал в смарт и вспоминал последние события. Не смотря на шок, ученый отчетливо помнил, что Александр и Ирэна погибли. Подопытная женщина убила их и с ними еще как минимум пять человек были тяжело ранены или тоже погибли. Эндрэй надеялся, что медики все же сделали все, что в их силах и спасли кого–нибудь еще. Краем подсознания ученый надеялся, что координатор и нанотехнолог выжили, но разум вспоминал, что смуглая женщина беспрепятственно расшвыривала людей, как шар кегли в боулинге.

Поланский думал не возвращаться в лабораторный комплекс, но последние разговоры с Колибри заставили ученого задуматься о проекте. Уверенность координатора в необходимости человеческих жертв и его самоотверженность что–то изменили в Эндрэе. Парень понимал, что царящий сейчас хаос в проекте может поставить точку на его участии. В том, что Фишер останется, он не сомневался – профессор биологии не просто так занялся проектом, бросив институт.

Транскоптер пошел на снижение и сел на площадку в центре города, на одном из крупных высотных зданий. Отряд полиции из группы антитеррора внимательно следил за выходящими из "Валора" людьми, пока охрана проверяла документы. Чья–то рука легла Поланскому на плечо, ученый поморщился и раздраженно обернулся, но увидел Шакила.

– Ты сейчас куда направляешься? – спросил француз.

Эндрэй пожал плечами.

– Никуда. Думал проветрится пару дней в городе и вернуться.

– Аналогично. – техник кивнул на лифтовые системы. – Здесь внизу торговый комплекс, пойдем.

– Да. Но не надейся, что я помогу тебе таскать покупки. – Поланский кивнул головой на руку, покоящуюся на перевязи.

– Не беспокойся. – усмехнулся африканец, обнажив идеально белые зубы.

Парни зашли в лифт и в молчании спустились на третий этаж. В торговом центре царил обычный гвалт. Шакил предложил зайти в тихую кофейню, отгороженную толстым звуконепроницаемым стеклом от гомона публики. Взяв кофе, ученые расположились за столиком.

– Ты в курсе всего? Мне в медблоке никакой информации не дали, а центр оцеплен охраной. – спросил Поланский.

Шакил задумчиво отхлебнул кофе из чашки.

– Да. Я наблюдал с экрана из лаборатории и видел буквально все от начала и до конца. Сначала она сломала позвоночник медику Гуожи Гао, он теперь инвалид на всю жизнь. Потом разбила лицо нанотехнологу из седьмой лаборатории Виктору Контадино. Не повезло, все лицевые кости в хлам, осколки вошли в мозг, и он сейчас в глубокой коме. Биолог, которого она ударила в шею, умер мгновенно, это был профессиональный удар с нечеловеческой силой. Даже не знаю, как его звали. Хорошо, что ты потом отвернулся, после того, как она прорвала пленку и налетела на оператора, она пробила ему грудь под ребрами и рукой разорвала сердце, а потом бросилась на Ирэну. – взгляд Шакила похолодел. – Разорвала ей горло, как бумагу. Потом Колибри начал стрелять, она получила шесть разрядов, обычный человек теряет сознание уже от третьего. Сломала тебе руку и вступила в бой с Александром. Он спас тебе жизнь, я не знаю, из какой стали яйца были у нашего координатора, он получил от нее десяток ранений и пять смертельных ударов. Потом оператор разворотил панель и всадил ей кабели в задницу, разряд ударил их обоих. К тому времени Колибри наверняка уже был мертв. Когда безопасники начали стрелять из штурмовых винтовок, в него попали четыре пули. А они по полной обойме выпустили, она еще шевелилась, когда ей стреляли в голову.

Техник шумно выдохнул. Поланский сделал глоток кофе.

– Так что это было?

– Я думал ты мне скажешь. Я могу собрать и разобрать любую технику, но живые организмы за гранью моего понимания. Что натворил Фишер?

Поланский усмехнулся.

– Вряд ли он понимал вообще, в чем дело. Даже если это его ошибка, то он явно не знал. Он отвратительный человек, но не безумец. Что ты еще знаешь про подопытную?

Шакил пошевелился и одним глотком допил кофе.

– Центр заперли и файлы сразу убрали из доступа. Не смотри на меня так пристально, Эндрэй, дырку как лазером прорежешь. Успел я кое–что стащить.

Француз пододвинул свой смарт к ученому. Там был открытый файл. Ком тошноты подкатил к горлу, когда Поланский увидел смуглое лицо женщины, которую форсировал проект. Быстро пробежав файл взглядом, ученый удивленно цокнул языком.

– Вот как. Изначально террорист и убийца, осужденная пожизненно. Неудивительно, что с системой болевой нейроблокировки она превратилась в боевую машину. Жаль, но мы никогда не узнаем форсирование или осмысленные действия заставили ее разорвать голыми руками столько людей. Если Фишер и Колибри знали это, я удивлен, что они не подстраховались.

Шакил пожал плечами и встал, набросив свою сумку на плечо.

– Вряд ли мы вообще, что-то узнаем. Проект теперь будут вести очень осторожно.

Поланский тоже поднялся, осторожно двинув поврежденной рукой в повязке.

– И что дальше думаешь?

– Сегодня похороны Ирэны. Куплю цветы, именно за ними я пошел в этот торговый центр. Хочу увидеться с семьей, а в комплекс вернусь послезавтра.