А.О.: «Шел на полном, форсаже, под 1 000. Сказали только за звук не переходить». На высоте 2500 м «Четверка» выскочила в пространство между слоями облаков. Почти сразу после этого Болдов дал указание «смотри слева под 90» – и в 15:02 гвардии капитан Олейник обнаружил цель визуально. Она находилась в воздушном пространстве между Знаменском и Черняховском и шла на удалении около 8 км чуть выше «Четверки» почти параллельным встречным курсом.
Благодаря черному цвету фюзеляжа цель была хорошо видна на фоне серых облаков. Олейник сразу опознал тип самолета – хорошо знакомый ему по училищу L-29 «Дельфин». Через несколько секунд летчик доложил на КП, что цель видит, что это учебно-боевой «Дельфин» черного цвета без опознавательных знаков. Как положено в таких ситуациях, Олейник перешел на 20-й канал связи (международная аварийная частота). И когда экипаж «Дельфина» увидел приближающийся перехватчик, в эфир понеслись крики «May Day! May Day!» – международный сигнал бедствия повторился несколько раз. Выполнив разворот с максимальным креном, потому что «Дельфин» находился уже почти на траверзе Су-27П, Олейник зашел справа сзади, прочел и сообщил на КП буквы, написанные на его борту – ES-YLE…
Летчики полка прекрасно знали опознавательные знаки ВВС всех стран, но никто не обучал их распознаванию гражданской регистрации, тем более эстонской 3* . В результате, учебно-боевой самолет ВВС, который привыкли видеть серебристым и с красными звездами, но на этот раз окрашенный в черный цвет и без опознавательных знаков чисто психологически должен был восприниматься как неприятельский. Подтверждало это предположение и поведение «черного дельфина», который по международным правилам должен был следовать командам перехватчика, покачивающего крыльями, но команды «Четверки» нарушитель игнорировал, о чем Олейник и доложил на КП…