Мёртвая жизнь

– «Зодиак», убрать все поглощающие стержни в реакторе.

– Это может быть опасно. Критический уровень опасности.

– Я в курсе.

«Зодиак» только предупреждал об опасности, но ему больше не было страшно. Он выполнял все беспрекословно.

«Мы разбудили его. Вызвали интерес своим появлением, а потом встряхнули его “мозги”, запустив в спинтронные контуры информационный пакет. Именно после этого все и началось».

Да, наверное, так оно и было. До того, как они шарахнули по Хозяину Тьмы импульсом программатора, каменная глыба лишь вяло ворочалась. А вот после… после этого началось полномасштабное наступление. Пленных не брали.

«Он не может жить без жизни», – снова Клюгштайн.

– Но он не столь беспомощен, как вы думали, Фриц. Он управляет жизнью, он может заставить жизнь прийти к нему. И тогда наестся досыта. Ему только мозгов не хватает, понимаете? Мозгов!

«У вас может появиться желание уничтожить монстра». – «Уже».

«Не идите у него на поводу. Это атавизм. Вы уничтожите всё, что создавалось миллиарды лет». – «Да ну уж! “Всё” лишь получит свободу, сбросит гениального, но совершенно сумасшедшего и бездушного тирана».

Перед внутренним взором Захара упорно вставали картины факельных шествий к логову чудовища и огонь, сжигающий ведьм. Нет, не поддаваться, это все он, это не собственные мысли.

«А какие они, собственные мысли?» – спросил себя кибертехник.

«Я не уверен, что жизнь сможет существовать без его участия. Жизнь слишком слаба. Это лишь кажется, что ее не извести. Так же, как кажется, что непоколебим небоскреб. Но в действительности все дело в прочном фундаменте».

– Но ведь жизнь мертва… – снова напомнил Фрицу его же высказывание Захар.

– Зато она есть…

Кто это сказал?!

– Кто это сказал, черт вас всех побери?!

Только вокруг никого не было. Даже Клюгштайн исчез. Наверное, его виртуальное письмо закончилось.

– Зато она есть, – прошептали губы Захара.

39. Неразбитая ваза

Это как в детстве, когда держишь в руках любимую мамину вазу, может, и не очень-то дорогую, но точно любимую, держишь крепко, чтобы вдруг не упустить. Но все равно мысли возвращаются к одному и тому же: очень хочется убедить себя, что если ваза и упадет, то ничего страшного не случится. В конце концов, кругом ковры, пол не каменный, да и ваза тоже вполне себе прочная. Выход есть. Даже два – продолжать крепко сжимать гладкие и скользкие бока хрустального сокровища или отпустить и посмотреть, что произойдет. Только момент, когда ваза соприкоснется с полом, будет точкой невозврата, с этого момента уже ничего изменить не удастся.

Тогда, много лет назад, Захар так и не решился разжать руки. А ведь очень хотелось. Может быть, хотелось даже увидеть, как хрупкий хрусталь разлетается на сотню маленьких сверкающих осколков.

Но жизнь – не человечество или земные твари, а Жизнь с большой буквы, все, что жило в Галактике – это не ваза. Осколки не склеить, не удержать расползающиеся белковые соединения. И не важно, что расползаться они будут не один десяток тысяч, а может, и миллионов лет. Время не имеет значения, значение имеет только сама жизнь.

Виртуальная картинка отображала траекторию движения «Зодиака» в реальном времени. До столкновения считаные минуты, маленькая черточка корабля землян неуклонно приближалась к массивному оплывшему булыжнику.

Разжать руки и уронить вазу на пол так легко.

И так трудно.

Если хрусталь разлетится, не во что будет даже поставить цветы у могилы.

– «Зодиак», запустить гипердвигатели.

Решение родилось в голове мгновенно. Он опоздал всего на долю секунды, но этого времени хватило. Хозяин Тьмы бесцеремонно, не заботясь более о сохранности ценного для него разума, вторгся в сознание Захара.

Давящее чувство подглядывающего за каждой мыслью Взгляда достигло своего апогея. Мир выкристаллизовался и замер, пребывая в вечной неподвижности, ни один атом не шелохнулся, ни один кварк не двинулся с места. Захар продолжал стоять у вскрытого мозга «Зодиака», опершись спиной на стену. Захара больше не существовало, ибо сознание – это процесс, а все процессы замерли. Хозяин Тьмы включил мозг человека по имени Захар Орешкин в свой вычислительный контур; ум остался, разум исчез.

Маленькую случайность никто не ждал. Похоже, даже сам гениальный камень не смог просчитать вероятность того, что в спинтронных потрохах «Зодиака» именно в этот момент произойдет сбой.

Внезапно включились маневровые двигатели. Причем все сразу, но не одновременно. Разогнавшийся корабль тряхнуло и дернуло в сторону, потом еще и еще. Захар упал, больно ударившись о тяжелую крышку ничего не соображающей головой, а сковавший реальность Взгляд исчез, оставив только слабость в конечностях и противный гул в ушах. Хозяин Тьмы не рассчитывал, что декорации изменятся столь быстро. Он был занят расчетом. И еще – «Зодиаком».