Минская мистика

Хотя странностей тут тоже хватает, конечно. Рада прочитала об этой лампаде впервые, в конце мая не было никаких скандалов и громких дел с привлечением градстражи. Получается, лампаде просто позволили исчезнуть… Вроде как нелепо, так ведь и Канзабуро-сана могла постигнуть похожая судьба, если бы Рада не подняла шум.

Теперь она изучала дело пропавшей с особым вниманием, радуясь внезапно обнаруженному следу. Лампаду звали Лиа Метриади, она приехала из Греции, чтобы навестить подругу, визу сделала по приглашению, поэтому контакты подруги тоже сохранились. Прилетела Лиа в мае, зарегистрировалась, все как положено. А потом пропала…

Что любопытно, информацию о пропаже подала таможня, а вовсе не подруга лампады. Когда подругу эту вызвали на допрос, она с непробиваемой уверенностью заявила, что ничего особенного и уж тем более пугающего в ситуации не видит. Да, Лиа исчезла, не попрощавшись, больше недели назад. Ну так и что с того? Это вполне в духе лампады, она всегда гуляет, где хочет, и ей плевать на окружающих. Что таможню не прошла – тоже мелочи. Она могла уехать в Польшу или Россию… да куда угодно! Ей все пути открыты, не пустят люди через границу – она под землей пройдет.

Это была не лучшая позиция для предполагаемой подруги, однако официально за такое не наказывают. Лиа Метриади объявили в розыск, но по-настоящему не искали. Да и времени прошло не так уж много.

Для остальных толмачей и градстражи она была всего лишь одним из многих имен. Но они ведь не знали о пророчестве! А вот Рада знала – и ей нужно было что-то с этим делать.

Вопрос в том, что. Если рассказать о своем открытии матери или Усачеву, они вряд ли воспримут ее всерьез. Поблагодарят для вида – и все… Нет никаких аргументов для человека, который не верит, это непробиваемая стена.

Ну а что тогда остается, действовать самой? Времени нет… да и страшно. Уже разыскивая Канзабуро-сана, она была в серьезной опасности, без Пилигрима она бы не справилась. А теперь Пилигрима нет… или все-таки есть?

Из реальности-то он не исчез, а Усачев как-то обмолвился, что судебное разбирательство по его делу назначено только на июль. Когда Рада вспомнила обо всем этом, план родился сам собой.

Первым делом она все же рассказала матери о лампаде – и получила в ответ холодную вымученную улыбку и осуждающий взгляд.

– Я сообщу об этом Диме, – только и сказала Ирина. – Но, буду честна, меня не радует, что ты никак не можешь отпустить эту ситуацию…

– Да меня и саму эта зацикленность бесит, – убежденно соврала Рада. – Слушай, я понимаю, что это перебор, но… Я могу досрочно взять отпуск? Хотя бы на неделю. Мне нужна какая-то перезагрузка. Когда я выхожу на работу, я только и могу, что думать про бедного теннина. А ты уже видишь, к чему это приводит.

– Рада, ты злоупотребляешь тем, что я – твоя мать.

– Да, но если бы ты не была моей матерью, я бы в принципе говорила тебе намного меньше. Если ты настаиваешь, я останусь на работе, без проблем.

Однако на работе ее не оставили. Рада знала, что так будет. В одном Ирина была не права: Рада не пыталась постоянно играть на семейных связях, напротив, на личные просьбы она отваживалась куда реже, чем другие сотрудники. Но тут ведь сложились исключительные обстоятельства, и по-другому было нельзя. Иногда цель действительно оправдывает средства.

Рада передала всех своих подопечных другим толмачам и покинула офис. Коллеги, конечно же, посматривали на нее с осуждением, но открыто критиковать не решались. Рада не сомневалась, что в ближайшие дни она станет главной темой для обсуждения за чашкой чая. Это ее не волновало – ей все равно будет не до того.

Из офиса она отправилась не на прогулку, как обещала матери, а прямиком к дому Пилигрима. Его адрес пришлось чуть ли не выкрасть, воспользовавшись служебным доступом к смежной базе данных градстражи. Если это обнаружат, плохо будет очень многим… Но с чего бы им обнаруживать?

Он снимал однокомнатную квартиру в старом доме – двухэтажном особнячке сталинских времен с несколькими квартирами, такими особнячками завершался грандиозный проспект, распахнувший в городе крылья куда более солидных построек. А в этом районе жизнь будто замерла – все те же скверы, все те же дворы с развешанным на веревках бельем, все тот же светло-серый асфальт с выбоинами. Рада подозревала, что, если бы тут вдруг оказался путешественник из прошлого, он бы заметил неладное только по смартфонам в руках некоторых прохожих.

Судя по состоянию домов, город недавно провел здесь реконструкцию: повсюду свежая пастельная штукатурка, новые чистые окна, редкие сохраненные витражи. Но капитальный ремонт был исключительно косметическим, чтобы дома напоминали сказочный городок со стороны. Внутри все зависело от жильцов.