Мимоходом

В это время зарплату выдавали с задержками, а так как у Игоря была личная машина, то он вечерами развозил водку по ночным палаткам, тем самым, добывая деньги на содержание своей неработающей жены и двух маленьких детей. Закон суров, но это закон! Закон о милиции запрещал заниматься коммерческой деятельностью, в которой и обвинили Игоря. Нашелся стукач, нашелся «СБешник», который пролоббировал увольнение Давыдова по компрометирующим основаниям. Поставили палку в отчетность по выявленным «оборотням в погонах». Хотя настоящая причина была в другом, об этой причине знали мы – двое, и основное действующее лицо – начальник управления ОБЭП УВД. Его пьяный сынок совершил наезд на женщину с ребенком, которые скончались на месте происшествия, сам с происшествия скрылся. Естественно, как часто делается в таких ситуациях, папа заявил угон, мальчику сделали алиби. Все и прошло, если бы не Давыдов, тот стал копать, уличил во лжи свидетелей алиби, а тут как раз и заявление от коммерсанта палаточника, что у него мент работает.

Так Давыдов оказался на гражданке, но все у него вышло удачно, честное имя, профессионализм помогли ему. Через год он стал исполнительным директором охранно-детективного предприятия. Кто был учредителем, он не афишировал. Хотя все знали, что это была жена одного из заместителей начальника управления.

– Игорь мне нужна твоя помощь. – начал я, и продолжил,

– Я знаю твоих ребят, они честные и отличные специалисты, помощь в которой я нуждаюсь связана с риском для вашей деятельности, но этот риск, в конечном счете, поможет в разоблачении убийцы.

– Послушай, ты себя ведешь не прилично, мне не нужно от тебя каких-то объяснений. Мне достаточно того, что это тебе нужно. А рисковать это наша с тобой профессия. Конкретно, ставь цель и задачи.

– Сыромятников Илья Егорович, 1991 года рождения, студент юридического факультета университета, проживает на Марата 6, квартира 47.

Мне нужна его детальная характеристика, его увлечения, знакомства, все, что можно узнать о нем. Мне нужна информация, где с кем он провел конкретные дни в прошлом месяце. – я положил листок бумаги с цифровыми записями дней, когда были совершены убийства.

Игорь посмотрел на записи, поднял на меня глаза:

– Предполагаешь, что это и есть маньяк-вампир?

– Да!

– Через неделю получишь, что заказал.

– Игорь, только с техникой аккуратно, закон-то ограничивает ее применение.

– Не беспокойся, только то, что не запрещено законом. А того, что запрещено законом в наших закромах и нет, мы народ законопослушный, блюдем его…

* * *

Неделя прошла быстро, два раза пришлось выезжать на бытовые убийства. Они в нашей стране совершаются чаще. Две третьих всех убийств совершаются на бытовой почве. Классика России – гражданин А и гражданин Б распивали спиртные напитки, в результате возникшей ссоры из недолитой водки, или из-за оскорбительного слова, гражданин А или Б взял нож, который использовали для резки закуски и нанес удар этим ножем собутыльнику. Возможен вариант, что в компании был еще гражданин или гражданка В. Вот она классическая российская ситуация.

И не надо извилинами работать, вот он убийца, пьяненький спит, рядом с трупом, или ушел нетрезвой походкой с места происшествия, оставив на месте убийства кучу следов. И следователю хорошо и оперу неплохо, с раскрытием, вас господа, преступления «по горячим следам»! Цинично, но факт – были бы все убийства на бытовой почве, раскрываемость стремилась бы к 100%. На первом месте в мире были бы.

В этот день у меня состоялось две встречи, Первая встреча была с Давыдовым и она была запланирована, а вторая с мадам Люпен, она была для меня неожиданной.

Давыдов результатами разочаровал меня. На все дни убийств у моего подозреваемого были алиби. Однако, как только я проанализировал полученную информацию мое разочарование улетучилось. Алиби могли быть подготовлены, конкретного времени убийства, как и времени конкретного нахождения Ильи в баре «Уют» установить не представляется возможным – в принципе. Время – величина относительная и оно индивидуально ощущается субъектом, мало найдется людей, которые чувствуют время.

Эти алиби могут быть иллюзорными.

О своей версии я доложил начальнику розыска, Прохоров выслушав меня, версию не одобрил, посоветовав при этом обсудить тему со следователем.

Карлин меня и слушать не стал, мои доводы разбивались как об стену.

– Версия одна! Убийца – серийный маньяк. Способ совершения один, типаж жертв один. Твоя версия только будет тормозить расследование. Ищи маньяка, твое дело искать, выдвигать версии моя компетенция… – следователь стоял на своем, как гранитный истукан.