Мимикрия

Опираюсь на столешницу. Пытаюсь смотреть в окно, но от снега все рябит. Чувствую, как вода капает с волос мне на майку. От этой влаги противно саднит кожу. Опускаю взгляд и левой рукой начинаю шарить по столешнице. Я почти уверена, что где-то недалеко от меня должен быть нож. Мои пальцы неуверенно двигаются по поверхности. Я натыкаюсь на бумажный пакет с соком, двигаюсь дальше, пока не задеваю тарелку. Пытаюсь обойти ее стороной, но пальцы становятся жирными от масла. Дергаю рукой, и тарелка с грохотом падает на пол. Вздрагиваю от резкого звука. Вместе со мной замирает и непрошеный гость. Я слышу, как у него перехватывает дыхание. Но это всего лишь маленькая заминка, и моя рука движется дальше. Пальцы тонут в липком джеме. Черт подери! Но я не сдаюсь, и… наконец маленькая пластиковая рукоятка ножа для стейка.

Слышу противное перестукивание пальцев по косяку. Голова звенит. Тошнота подступает к самому горлу, но я чувствую: еще немного – и мне станет легче. Сжимаю в руке рукоятку ножа и наконец поворачиваюсь к гостю лицом. Стараюсь двигаться плавно, но перед глазами все вращается. С трудом поднимаю веки. Я словно смотрюсь в мутное и грязное зеркало. Я не верю своим глазам. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Сарра – это единственный человек, который должен быть здесь.

Она стоит в дверях кухни и жадно водит носом перед собой. Я слышу ее дыхание. А она, вероятно, дышит моей беспомощностью. Продолжая опираться на столешницу, я делаю шаг ей навстречу. Ноги словно соломенные трубки. Я не чувствую в них ни твердости, ни силы.

– Что ты сделала? – ору я.

Голос срывается. У меня получается скорее жалобный визг, нежели серьезная угроза. И все же у меня в руках нож. Без боя я не сдамся. Пытаюсь сконцентрироваться на этом, но мысли путаются. Я теряю связь с реальностью. Перед глазами мелькает образ отца. Он протягивает мне пачку шоколадного молока. Молоко, мне же вкус его показался странным. Издаю протяжный стон. Снова поднимаю глаза. Отца в комнате больше нет, зато Сарра все еще здесь. Она подходит к дивану и поднимает мобильный телефон. Я не слышала, чтобы он звонил. Что она делает? Мне хочется пить. Вода все еще капает с волос и прокатывается по щекам. Я пытаюсь облизать губы, но язык не слушается. Он стал плотным и толстым, я не могу им пошевелить. Сарра снова стоит в дверях. Она улыбается.

– Ловко я придумала с паролем, правда? – спрашивает она, и от ее крика у меня перед глазами все темнеет. – Неужели ты действительно думаешь, что я ничему не учусь?

Пытаюсь что-то сказать. Попросить ее заткнуться? А может, выматерить с ног до головы? Я сама не знаю, чего хочу, и язык не поворачивается. Крепче сжимаю рукоятку ножа. Нужно немного подождать, это пройдет, и я смогу с ней поквитаться. Я ее уничтожу.

– Двенадцать тридцать три – время моего рождения. Но ты это и так прекрасно знаешь, ведь эти десять минут были нашим главным и неоспоримым различием. Двенадцать тридцать три – простая неброская цифра, отличный код для замка на чемодан или шкафчик в школе, правда? – спрашивает она.

Каждое ее слово причиняет мне непереносимую боль. Точно гвоздь одно за другим они вбиваются мне в голову. В висках стучит, а веки становятся еще тяжелее. Перед глазами все плывет, но я все еще на ногах. Я знаю, это пройдет. Я буду готова.

– А ведь ты поверила, правда? Ты действительно решила, что победила меня. Но ничего, ты не единственный человек, кто меня недооценил. Самое время поговорить с мужем, – сообщает мне она, вращая в руках телефон.

Пытаюсь сконцентрироваться на ее словах, но не получается. В горле стоит ком, и мне с трудом удается его проглотить. Я снова могу дышать.

– Доброе утро, милая? – верещит Сарра в трубку. – Так, значит, ты теперь заговорил? Я все знаю, Дэвид! Я ненавижу тебя!

Ее слова не соответствуют тому, что я вижу. Она улыбается. Она просто светится от счастья. Что происходит? Что задумала эта сука? Пытаюсь что-то сказать, но язык все еще меня не слушается.

– Сарра? Я не хочу больше слышать этого имени! Она уехала вчера или ты рассчитывал, что я буду продолжать терпеть это и дальше? Я ненавижу тебя! Это все ты! Ты виноват во всем!

Сарра кричит, ударяя кулаком по стене. А после этого она громко смеется. От этого идиотского ржания у меня сводит внутренности. Хочется что-то сказать, но я молчу. Я коплю силы. Она за это заплатит.

– Ну что, дорогуша, похоже, нам надо поторопиться, – говорит Сарра, швыряя телефон обратно на диван.

Я пытаюсь проследить за ним взглядом, когда в комнате раздается противный рингтон. Он звонит и звонит, и перед глазами снова все начинает вращаться. Я пытаюсь закричать. Потребовать заткнуться, но язык шершавым наждаком бесполезно ворочается между зубами. Я мычу.

– Не трать силы понапрасну, – советует мне Сарра, делая шаг вперед.