Милый дом

Шелли заерзала на диване, не в силах скрыть своего смущения от всей этой сцены. По крайней мере, она не казалась жаждущей мщения, как его родители, скорее напоминала глуповатую пешку в их игре.

Ромео взял меня за руку и сжал мои пальцы так сильно, что я чуть не вскрикнула.

– Мы уезжаем. Самое большое разочарование в вашей жизни покидает вас навсегда.

Ромео потянул меня за собой. Я рискнула оглянуться через плечо и увидела необузданную ярость на лицах его родителей.

– Вернись сюда, мальчишка! Это еще не конец! – закричал мистер Принс, но Ромео не остановился. У меня возникло подозрение, что мы только что подкинули дров в очень опасное пламя.

Прорвавшись через двери, Ромео потащил меня к пикапу. Он открыл дверцу автомобиля и практически швырнул меня внутрь. Я наблюдала, как он прыгнул рядом и выкрутил колеса, отъезжая от подъездной дорожки.

Капли воды оросили мои бледные руки, которые покоились на бедрах. Когда я подняла дрожащие пальцы к лицу, я обнаружила, что из моих глаз льются слезы, смешиваясь с черной тушью. Ромео излучал напряжение. Он ни разу не взглянул на меня, пока я медленно погружалась в отчаяние на мягкой черной кожаной обивке.

– Ромео… – прошептала я.

– Не сейчас. Господи! Просто… посиди молча… – рявкнул он, зажмурив глаза от страданий.

Я дернулась и прижалась к окну, подальше от его гнева.

Он предупреждал меня, Элли предупреждала. Я же не слушала, игнорируя истинное положение дел. Я видела нападение его отца, но даже не думала, что Ромео с этим жил. Терпел годы жестокости и насилия.

Я вжалась плечом в дверцу машины, когда Ромео резко повернул направо. Я поняла, что мы направляемся к ручью. Мне же хотелось домой. Я хотела забыть этот вечер и решить, что, черт возьми, делать дальше.

Когда показался тихий ручей, который во мраке сумерек отливал серебром, я удивилась, что мы не остановились.

Мы проехали еще около мили, пробираясь среди хлопковых полей, когда в поле зрения показался небольшой одноэтажный бревенчатый домик. Пикап резко затормозил, Ромео рывком распахнул дверцу автомобиля и ворвался в дом, где загорелся тусклый свет. Последовали грохот и треск.

Я неподвижно сидела в «Додже». Мне не хотелось заходить внутрь. Впервые в жизни вспышка Ромео напугала меня. Я не верила, что он может причинить мне боль, но рядом с ним прямо сейчас мне не хотелось находиться. Он был более непредсказуем, чем я когда-либо видела его раньше.

Я прислонилась головой к холодному стеклу, уставившись на миллионы звезд на темном небе. Я всегда чувствовала себя маленькой и незначительной в необъятной вселенной. Вот только не сегодня. Какими бы мелкими ни казались наши проблемы в общей картине мира, я не могла не прокручивать снова и снова то, что произошло всего несколько минут назад.

Боже мой, я никогда не видела ничего подобного.

Принсы ненавидели Роума. Собственные родители искренне ненавидели сына и, казалось, чуть ли не гордились этим фактом. Они били его, угрожали ему и морально уничтожали.

Как он справлялся с этим всю свою жизнь?

Возможно, мне было трудно после потери семьи, но я знала любовь, безусловную любовь. Со мной никогда не обращались плохо. Жизнь Ромео, должно быть, была сущим адом.

Меня захватило чувство вины, стоило мне подумать о том, что бесконечные недели он помогал мне, повторяя, что я храбрая и сильная, уговаривая меня выбраться из моей раковины. Вот только именно его сила вдохновила меня. А сейчас ему нужна была поддержка.

Время текло, ночь становилась зловещей и тихой. Я поняла, что мое место возле него: утешать его, доказывать, что я не сдалась, и признаться ему наконец, как сильно я его люблю.

Глава 18

Шаткая дверь домика со скрипом отворилась. Крошечная комната могла похвастаться лишь неровными грязными половицами, старым потертым коричневым диваном и пыльным столиком на двоих. Ромео стоял в дальнем конце маленькой комнаты, опираясь головой о стену. Его рубашка была расстегнута, рукава закатаны до локтей, а воротник скошен в месте, где хватал его отец.

Я поняла по напряженной спине Роума, что мой приход был услышан. Я закрыла дверь, а когда обернулась, Ромео смотрел в мою сторону – враждебность искажала его прекрасное лицо.

– Ты не должна была заставлять нас туда идти! – закричал он, и я подпрыгнула от его слов. – Я же предупреждал! Я говорил тебе, что они не в восторге от наших отношений, но ты меня не слушала. Ты сказала, что все будет хорошо, что они увидят нас вместе и поймут, как много мы значим друг для друга. Только это не так! Ты согласилась на собственную проклятую экзекуцию. Господи, Мол! Как они с тобой обращались…

Я позволила ему выплеснуть все. Я не проронила ни слова, но высоко подняла голову, позволяя парню выпустить пар.

Он наступал на меня, остановившись всего в нескольких футах.

– Я же говорил тебе, что они ненавидят меня, поэтому возненавидят и тебя. Мы сами виноваты, шагнув на передовую, и теперь я потерял тебя. Ты меня бросаешь, да?

– Роум…