Милые люди

– Если честно, хочу, но как-то неудобно перед группой.

И Аня полезла под дождем в гору к не интересующему ее домику.

Пока она взбиралась на ту гору, ее внутренний критик выступал с докладом на тему: «Почему я не поехала на машине до лагеря, учитывая состояние здоровья, ведь это было бы важнее для дальнейшего похода, чем мифическое чувство выполненного долга от того, что этот путь я пройду пешком».

В группе было два гида: основной и стажер. Аня еще не разобрала, что стажер – это стажер, а не турист, и, когда тайный гид сказал, что после осмотра домика до стоянки поедет на машине с водителями, она решила разделить столь прекрасную возможность с ним, думая, что присоединяется к такому же путешественнику, как она. Аня была уверена, что, если кто-то еще не пошел, все в порядке, она может расслабиться.

С Иваном и Данилой, гидом-стажером, они доехали до места стоянки, а через какое-то время подошла и группа. Эти свободные минуты Аня потратила на сон. Когда остальные начали распаковывать багаж, она тоже постаралась что-нибудь сделать, но получалось плохо: Аня не умела ставить палатки, не могла носить тяжелое и, по сути, была существом довольно бесполезным. Перетащив, насколько это было возможным, личные вещи, она решила пройтись, чтобы сделать фотографии и видео для личного блога. Гиды, водители и волонтеры из группы ставили большую палатку, где всем предстояло провести вечер. Там, в целлофановом кубе размером с приличную столовую, группа ужинала и общалась.

Каждый день они куда-то шли или ехали, доставали из машин вещи и разбивали лагерь. Разложить палатку и убрать ее – ежедневная рутина.

Люди менее умелые взяли цели попроще и начали с установки палаток личного пользования, и все же они были гораздо проворнее Ани, которая отвлеклась от фотографии для того, чтобы победить набор из железных колышков и ткани. Вдруг она осознала, что находится в обществе мужчин, – кроме нее в походе участвовало всего несколько девушек. Этот факт настолько ее взбудоражил, что Аня совсем забыла о том, что хотела побыть в одиночестве и добиться внутренней пустоты.

Дело в том, что последний секс у Ани был еще в те времена, когда она выпивала, а серьезных отношений не было с тех самых пор, как она развелась – больше шести лет назад. Работала она из дома, и круг мужчин в ее жизни ограничивался курьерами да бариста.

Когда Аня неуклюже пыталась ставить палатку, к ней подошел молодой человек и сделал это за нее. Утром два других молодых человека помогли ей эту палатку собрать. Самой Ане приглянулся еще один молчаливый и загадочный мужчина, чем-то напомнивший ей актера из «Американского психопата»[35], но он никогда не помогал ей ставить палатку.

В первый вечер Аня не стала знакомиться с остальными участниками группы и разбираться, кто есть кто и откуда. Пока она ждала их в машине, успела не только поспать, но и пообщаться с водителями и гидом-стажером, и теперь поддерживала беседу в основном с ними. Зато она обращала внимание, кто и когда уходил спать, и почему-то запомнила, что Иван покинул общество первым. Аня наблюдала, как люди один за другим покидают общую палатку, и знала, что сама уйдет последней, чтобы как можно дольше не ложиться в холодный спальник.

После того как все отужинали тушенкой и макаронами, парень, ехавший с ней в машине, принес гитару. Пел он самозабвенно, но не попадал в ноты. Ане вдруг стало интересно, кто как отреагирует на эту неловкую ситуацию. Она замечала, кто над ним посмеивался и закатывал глаза, кто простодушно подпевал, пытаясь хотя бы немного подправить какофонию, а кто просто радовался, что приключение приобретает аутентичность. Вскоре уши путников спас гид, который обладал довольно обширным репертуаром. Аня любила старые песни, но была удивлена вкусом собравшихся здесь людей, ее ровесников. Да что там ровесников, даже двадцатилетний парень слушал «Кино», «ДДТ» и «Короля и шута»[36], а шел, между прочим, 2021 год. Аня подсказывала песни для исполнения, пытаясь продвинуть идею хотя бы R.E.M.[37], но англоязычный репертуар явно не находил одобрения в этих кругах, и гид заводил по новой «Когда твоя девушка больна». В какой-то момент он затянул песню Слепакова[38], которая торчала из классического репертуара, как нож из куска масла: