Милые чудовища

Сэр Бенедикт пожал плечами и снова поднялся на второй этаж. По комнате Калины Ипатьевича будто прошелся ураган: замечательно безвкусные вазы были переколочены, ковры местами подраны, а на хозяйском ложе, наставив друг на дружку ветвистые рога, стояли два кроленя.

Судя по всему, спор у ушастых вышел нешуточный.

– Кш-ш-ш! – говорил один.

– Кш-ш-ш! – отвечал ему другой.

Брут бесстрашно выбрал «того, что погрязнее», ловко подхватил под мышку, второго, бросившегося то ли в атаку, то ли на защиту собрата, отпихнул концом зонта.

– Я приказчику скажу, пусть вас отвезет, – с облегчением выдохнул Калина Ипатьевич, представив, как нелепый иностранец станет искать извозчика с такой ношей.

– Беня, погоди! – бросился вслед уходившему Модест Дионисович. – Я знаю, где мы этого зайца сегодня с выгодой реализуем! Да и тебя представим в лучшем свете!

– Глафира, а любите ли вы кроликов? – крикнул сэр Бенедикт в сторону кухни, откуда доносился грудной басок, напевавший веселую девичью песенку.

– А то как же, барин! – откликнулась Глаша. – И в подливке, и в жарком, а уж в пирогах с луком как хороши… Ой!

Судя по реакции горничной, вышедшей на зов в переднюю, готовить рогатых кроликов ей еще не доводилось.

– Мне импонирует ваш кровожадно-гастрономический настрой, – многозначительно улыбнулся криптозоолог, – но этого кролика нужно пока что только вымыть, есть его мы погодим.

И то правда, после склада с тухлятиной вид кролень имел самый неприглядный, а уж по запаху – не то что в еду, но и в подарок непригодный.

– Ну давайте, чего уж… – протянула руки сострадательная девушка. – Где это он так изгваздался?

– Этого вам, Глаша, лучше не знать. – Сэр Бенедикт передал с рук на руки присмиревшую криптиду. – Лодыжки только берегите, бодается больно.

– А я его за рога, – по-хозяйски перехватила чудище девка. – Мы, деревенские, с животиной да не управимся?

– Эх, Глаша, Глаша, цены вам нет, – в кои-то веки отозвался о ком-то одобрительно криптозоолог и, растроганный, отправился в свои комнаты переменить испачканное платье к вечеру.

Через час после заката на пороге дома в Пекарском переулке вновь стоял Модест Дионисович в игривом костюме в клетку, в котелке и с тросточкой. Усы щеголя были уложены с таким тщанием, какое не всякая модница приложит к собственной вечерней прическе.

– Глафира, душенька, это тебе. – Гость прямо на пороге широким жестом вынул из кармана круглый печатный пряник. – Все расстегайчики твои вспоминал, решил порадовать.

Глаша, открывшая дверь, взвизгнула совсем по-девичьи, так, будто и не было в ней без малого трех аршинов росту, и на радостях чмокнула дарителя прямо в макушку.

Когда довольная горничная отправилась сообщать хозяйке о посетителе, Модест Дионисович подмигнул вышедшему на шум криптозоологу и пояснил:

– Представительские расходы. Учитесь, Беня, за это денег не спрошу. В Великороссии заниматься делами довольно просто, не то что в этой вашей Англии. – Тут щеголь споткнулся, рассмотрев как следует костюм криптозоолога. – Беня, ну что вы все в черном да в черном?! Хотите, присоветую портного?

– А хотите, я вам своего?

– Вот уж увольте!

– И вы меня. – Сэр Бенедикт фамильярно вынул бордовую, почти черную, гвоздику из лацкана Модеста Дионисовича и пристроил на свой, атласный. – А вот адрес цветочника, пожалуй, возьму.

В довершение своего вечернего костюма доктор достал из кармана круглые очки с фиолетовыми стеклами, снял с вешалки плащ летучей мыши, подхватил зонт и саквояж.

– Зачем вам? Это всего лишь вечер в клубе, да и погода ясная, – удивился такой основательной экипировке Модест Дионисович.

– Никогда не знаешь, в какой момент может пригодиться зонт, – ответил англичанин, виртуозно раскрутив в пальцах свой неизменный аксессуар.

На этот раз Модест Дионисович пренебрег собственным средством передвижения и нанял извозчика.

– Не было еще такого, чтобы кто-то трезвым возвращался из купеческого клуба, – разъяснил он свою предусмотрительность и тут же потребовал от криптозоолога дать вознице обещанный «рупь».

Молча ехали недолго, как ни странно, первым задушевную беседу завел сам иностранец.

– Ну ладно купец этот, семеро по лавкам, а вам-то что нужно от Анфисы Ксаверьевны?

– Что же, вы считаете, что квартирная хозяйка ваша не хороша? – усмехнулся Модест Дионисович.

– Вам не хороша, – уточнил его спутник, сдвинув очки на нос вроде как в желании увидеть истинное лицо собеседника.

Тут-то щеголь впервые и обратил внимание, что глаза у доктора странные – серо-голубые в крапинку, как яйца перепелки.

– Ну что ж, была у меня невеста по любви, – легко, безо всякого сожаления признался Модест Дионисович. – Та скоропостижная женитьба закончилась буквально через полгода, когда выяснилось, что у душечки Зизи я второй муж.

– Анфиса Ксаверьевна тоже не невинная дева.

– Да, но по крайней мере мне не стоит опасаться, что ее супруг лично придет ко мне, чтобы сообщить о своем существовании…

– Раз брак по любви уже был, логично попробовать брак по расчету? – под стук копыт допытывался невесть отчего проявивший интерес к личной жизни своей домохозяйки криптозоолог.