Миллениум

Артур оттянул манжету, посмотрел на часы и решил, что пора уходить. Но перед тем необходимо задать ещё два вопроса, на которые Жанна Иссурина определённо может ответить.

— Опишите и Лобысевича, и Мерейно как можно подробнее. Жаль, что мы не в Москве, а то я немедленно отвёз бы вас на Петровку для составления фотороботов. Но попробуйте дать словесные портреты — это часто помогает в розыске, причём наравне с компьютерными построениями. Начнём с Лобысевича — какой он? Рост, телосложение, причёска, цвет волос, глаз, ну и так далее. Какую предпочитает одежду, есть ли особые приметы, имеет ли твёрдо сформировавшиеся привычки, если вы о них знаете.

Артур встал с дивана, подошёл поближе к Жанне, встал за спинку кресла и положил руки ей на плечи. Женщина вздрогнула, но не попыталась освободиться. Наоборот, она вдруг порывисто схватила кисть Артура и стиснула её горячими пальцами. Так утопающий человек хватается протянутую ему руку, при этом увлекая на дно и того, кто желает ему помочь.

— Вы вольны сами распоряжаться своей жизнью, и никто не в силах вас остановить. Но ради того, чтобы эти подонки никогда и никого больше не замучили, чтобы они не калечили впредь судьбы ни в чём не повинных людей, которые имели несчастье им довериться, вы должны помочь мне сейчас. А я обещаю сделать всё для торжества справедливости. Вы согласны сотрудничать со мной, Жанна?

Артур так и стоял, не отнимая рук, и чувствовал, что Иссурина плачет.

— Только не нужно принимать скороспелых решений относительно жизни и смерти, прошу вас — подумайте! И. если ваш страх больше основан на эмоциях, на играх расстроенного воображения, а не на реальной угрозе — остановитесь. Вы должны жить…

— Нет, не должна, — тихо сказала Иссурина, и в её голосе Тураев уловил непреклонную решимость. — Я запуталась и запутала Костю. Я погубила его, и он мне снится каждую ночь. Мне необходимо быть с ним.

— Не мне вас судить. — Артур осторожно отнял руку, опять сел на диван. — После того, как вы ответите ещё на два вопроса, вернее, опишете Лобысевича и Мерейно, вызовите мне такси. У меня билет на «Аврору». Сегодня вечером я уже буду дома, а завтра займусь этими ребятами. Визитку свою оставлять не буду. Если потребуетесь — найду. Ну а теперь, Жанна, я вас очень внимательно слушаю.

— Артур, я вам всё скажу сейчас, — согласилась Жанна. — А после вы меня не ищите, ибо всё равно не найдёте. Я не буду ждать, когда меня приговорит Лука. Я уйду сама, и уйду красиво…

* * *

— Лёва Мерейно очень любит кожаную одежду, даже брюки у него сшиты из какого-то очень дорогого сорта. Ботинки носит замшевые, на толстой подошве, — говорила Жанна Иссурина, и перед глазами Артура вставал один из похитителей Валерии. — Предпочитает стиль элегантной небритости, который ему очень к лицу. Глаза у Косаря карие, сам шатен, рост сто восемьдесят, спортивного сложения. Очень сильный, козёл! — с отвращением сказала Жанна, снова чиркая зажигалкой. — Любит трахать баб, но совершенно их не жалеет. Больше я про него ничего не знаю. Да, ему тридцать четыре года, вроде бы служил то ли в спецназе, то ли в десанте, точно сказать не могу. Причёска — «ёжик» с гелем, всегда одна и та же. В правом ухе изредка носит серёжку-гвоздик. Особых примет не знаю, привычек — тоже. Только жестокость, причём совершенно ненормальная даже для бандита. Он может убить человека без приказа, просто так, со скуки. И Иннокентий ему всё прощает…

— Отлично вы его обрисовали! — Тураев даже кое-что записал в блокнот. — А как выглядит Алексей Лобысевич? Он, судя по всему, много моложе?

— Да, Лёшка чуть постарше Кости Чепеля. — Жанна, опять вспомнив о погибшем женихе, сглотнула комок. — Бреется налысо, сам пепельный блондин с серыми глазами. Настоящий амбал, накачанный, как культурист. Но трусоват, да и частенько напивается, в отличие от Косаря. Тогда становится слезливым и добродушным, его вполне можно уболтать. Но это если дело не касается приказов Луки — здесь приходится держать марку, иначе не поздоровится самому. Лёшка работает у Иннокентия водилой, причём управляет не только своей машиной, но и джипом. В тот день, когда Костя выманивал подружку, именно Лобысевич сидел за рулём, а Косарь волок добычу в машину. Костя говорил, что с ними и третий был. Кажется, врач, но лично я его никогда не видела. В Лёшкиной одежде ничего выдающегося нет — «косуха», слаксы, высокие кроссовки. Он слушает плейер, даже когда сидит за рулём. Обожает танцевать — если приезжает в Питер, часто отрывается в рок-клубах. У него есть гражданская жена, но кто она и где живёт, я без понятия. Лобысевич зачем-то носит в кармане кастет, хотя всегда вооружён пистолетом. Вот и всё, собственно…

— Спасибо вам, Жанна.

Артур хотел ободряюще улыбнуться Иссуриной, но губы не слушались, и дёргалась правая щека. Лицо, словно замороженная резина, застыло в уродливой гримасе и не меняло выражения, несмотря на то, что майор изо всех сил пытался взять себя в руки.