Миллениум

— Существует. Но я, естественно, ехать к нему не собиралась. — Лера отвечала, не задумываясь, и уже полностью доверяла Артуру. — Знаете, очень интересно получилось. На следующий день после моего визита на улицу Декабристов в Питере случилась сильнейшая гроза. Почти такая же, что и пятью днями позже в Москве. Стояла жара за тридцать, много дней не было дождя. Я буквально задыхалась, передвигалась с трудом. Мечтала скорее произвести на свет ребёнка и закрыть этот вопрос. Пятнадцатого июня порыв ураганного ветра сбросил с крыши нашего общежития кирпич, прямо на подоконник. Разбилось стекло, полетела вниз Наташкина кастрюля с макаронами. Когда наконец-то хлынул короткий, но сильный дождь, я не могла надышаться живительной влагой. А уже в Москве я поняла, что совершаю дело, противное моему естеству. Всё-таки продавать своего сына при любых обстоятельствах отвратительно. Но я понимала, что мосты сожжены. И если я откажусь от обязательств, лучше никому не будет. Механизм привели в действие по моей просьбе, но остановить его я не могла. Да и вообще, я не привыкла брать назад данное слово.

— И что было после того, как Дарья привезла вас в Москву?