Милюков

Довольно быстро после прибытия Милюкова в Петербург и установления контактов с либеральными деятелями и демократами, склонявшимися к революционной агитации, его квартира стала центром антиправительственных дискуссий. С самого начала 1900 года там собирались общественные деятели для обсуждения положения России и выработки общей позиции. Такие встречи являлись определенными предпосылками к будущему созданию оформленной организации. В числе их участников были А. В. Пешехонов, Н. А. Рубакин, В. И. Чарнолусский. Хозяин дома вновь и вновь повторял явно понравившееся ему выражение, что борьбу надо вести «на границе легальности».

Такая формула означала, с одной стороны, формальное соблюдение законности, чтобы не дать властям возможности применить репрессии, с другой — использование малейших лазеек в законодательстве и правоприменительной практике, чтобы вести борьбу за либерализацию России. Совместно с Пешехоновым Милюков составил программу «Организации для охраны существующих прав личности и общества и их расширения». К сожалению, этот документ, конфискованный при обыске у Милюкова в январе 1901 года, затерялся, и о сущности планировавшейся организации судить невозможно. Но сам факт работы над ним свидетельствует, что его авторы стремились придать своей антиправительственной деятельности определенные структурные формы.

Милюков являлся уже настолько авторитетным общественным деятелем, что на него обратили внимание руководители одной из наиболее значительных и влиятельных общественных организаций России — Императорского Вольного экономического общества, учрежденного еще в 1765 году под покровительством Екатерины II. Общество распространяло сведения, полезные для экономического развития страны, в частности для сельского хозяйства, издавало свои труды, организовывало выставки. При нем активно работал комитет грамотности, ставивший задачу обучения грамоте и в конечном итоге ликвидации неграмотности в стране. В обществе участвовали многие либеральные деятели, а его президентом с 1895 года был выдающийся просветитель граф Петр Александрович Гейден. Именно он предложил Милюкову войти в состав Вольного экономического общества, а затем принять участие в работе нескольких его комиссий. В августе 1900 года Милюков был включен и в совет общества.

Двадцать шестого ноября 1899 года Павел Николаевич стал членом Союза взаимопомощи русских писателей. Как и в других объединениях, чьим участником он был, Милюков и здесь не просто числился, а выполнял задания, председательствовал на заседаниях, участвовал в разработке положения о премии имени Л. Н. Толстого. Именно им была предложена формула, определявшая заслуги, за которые эта премия присуждалась: создание произведений, ярко освещающих «принципы человечности» (Милюков отверг ранее фигурировавшую формулу «принципы христианства»). По поводу собрания, на котором решался этот вопрос, Милюков был вызван в Департамент полиции, где давал объяснения, на тот момент удовлетворившие начальство^{239}.

Таким образом, деятельность нашего героя «на грани легальности» сочеталась с вполне легальной работой, поощряемой в самых высоких кругах.

Анна Сергеевна также принимала участие в общественной деятельности. Она установила связь с кружком Ивана Михайловича Гревса, историка, сторонника экскурсионного метода изучения прошлого, который организовал у себя на дому кружок курсисток. Ей, однако, не нравилось, что Греве стремился ограничиться чистой наукой, считая связь научных проблем с современностью профанацией, о чем она откровенно сказала руководителю кружка^{240}.

В начале февраля 1900 года в Петербург пришло печальное известие: 25 января в Париже скончался один из виднейших теоретиков русского народничества П. Л. Лавров. Столичное студенчество решило почтить его память собранием, которое должно было состояться в здании Горного института. Милюкова пригласили выступить.

Небольшое помещение было переполнено. Когда Павел Николаевич пробрался сквозь толпу в отведенный для ораторов угол, ему предложили председательствовать на сходке, которая реально оказалась нелегальным митингом. Он не считал такой способ чествования памяти покойного наилучшим, но просто не смог отказаться от предложения, побоявшись прослыть трусом, и произнес вступительную речь, впрочем, выдержанную в умеренных тонах.