Милюков

В Лондоне Милюков встречался с парламентариями, членами правительства, руководителями общественных организаций, журналистами, читал лекции, посещал колледжи и даже гимназии. Информацию обо всех этих мероприятиях он исправно заносил в дневник. Например, утром 15 января 1919 года он дал обширное интервью корреспонденту авторитетной «Вестминстер газетт», связанной с правящей либеральной партией, а вечером в Национальном клубе этой партии состоялся его доклад. Милюков доказывал слушателям, что большевики, долгое время именовавшие себя социал-демократами, не социалисты и не демократы, их власть опирается на крайне узкий социальный базис и «поддерживается насилием, худшим, чем при самодержавии». Он выразил разочарование в связи с недопущением России на Парижскую мирную конференцию (естественно, речь шла не о Советской России, а об эмигрантах). Доклад был благожелательно прокомментирован лондонской прессой^{769}.

Весьма ответственное выступление состоялось 20 февраля в Кембриджском университете. Накануне высказывались опасения, что будет мало слушателей, так как предполагалась очень плохая погода. Действительно, сильный дождь с ветром соответствовали прогнозу, но большая аудитория была переполнена не только студентами и преподавателями, но и другими людьми, пришедшими взглянуть на бывшего видного русского политика и послушать его мнение по вопросам, считавшимся судьбоносными. Лекция была посвящена сопоставлению теории большевизма (его «интернационального лица») с его практикой («русским лицом»). Лекция, по его оценке, встретила горячий прием^{770}. Впоследствии Милюков еще неоднократно, на базе нового материала, читал лекции о теории и практике большевизма.

Через британских официальных лиц и их представителей при антибольшевистских формированиях на территории России Павлу Николаевичу удалось установить связь с командованием Вооруженных сил Юга России, прежде всего с главнокомандующим генералом Деникиным. В нескольких письмах и телеграммах Милюков высказывал свое мнение о ситуации в районах, находившихся под управлением Белой армии. Например, 8 октября 1919 года он телеграфировал, что поступает информация о насилиях деникинцев над еврейским населением, и убеждал в необходимости публичного осуждения такого рода инцидентов, для чего можно было бы использовать западную прессу^{771}.

В свою очередь, на конференции кадетов в Омске в мае 1919 года (там в это время власть принадлежала адмиралу Александру Васильевичу Колчаку, провозглашенному Верховным правителем России) было объявлено, что Милюков подробно ответил на направленные ему в Лондон вопросы: предложил признать правительство Колчака, сохранить свободу рук в отношении только что созданной Лиги Наций, отстаивать единство России в довоенных границах, за исключением Польши и Финляндии^{772}.

Тем временем к началу 1920-х годов становилось ясно, что вооруженная борьба против власти большевиков успехом не увенчалась, что на территории страны утвердилась советская власть, а правительство Ленина, в 1921 году пошедшее новой экономической политикой на хозяйственные уступки капиталистическим элементам и особенно крестьянству, отнюдь не смягчает политический курс. Рядясь в тогу диктатуры пролетариата, оно укрепляло власть партии большевиков, ликвидируя остатки многопартийности, организовав судебный процесс над лидерами эсеров и изгнав за границу наиболее видных меньшевиков. Милюков понимал, что попытки убедить правительства стран Антанты предпринять против Советской России более активные действия остаются втуне. Оказав лишь незначительную военную помощь белым армиям, правительства Великобритании, Франции, США, Японии вскоре отозвали свои войска из России, а затем стали прощупывать возможности установления с большевистской властью «деловых отношений».

Такое поведение союзников отнюдь не радовало Милюкова. В письмах он сдержанно, но вполне определенно осуждал «практицизм» британских и французских властей и хозяйственных структур. Он писал руководителям Всероссийского национального центра — межпартийной антибольшевистской организации, действовавшей на территориях, контролируемых белыми генералами, а также подпольно в тылу Советской России: «Теперь выдвигается в более грубой и откровенной форме идея эксплуатации России как колонии (подчеркнуто Милюковым. — Г. Ч., Л. Д.) ради ее богатств и необходимости для Европы сырых материалов»^{773}.

О всё более пренебрежительном отношении руководителей Антанты к «белой России» Милюков мог судить по попытке правительства США, поддержанного властями Великобритании и Франции, организовать встречу всех «русских правительств» на турецком острове Принкипо в Мраморном море (встреча сорвалась), по отказу в допуске представителей Колчака и Врангеля на Парижскую мирную конференцию и т. д.