Читаем Милюков полностью

Доклад Милюкова по тактическим вопросам был перед съездом опубликован отдельной брошюрой, а на съезде он выступил лишь с его резюме{549}: энергично защищал курс на сплочение Прогрессивного блока как центристской силы, противостоящей черносотенцам и пользующейся симпатиями огромного числа жителей страны. Выступление он закончил словами: «Выбор средств для достижения намеченных целей должен сообразоваться с обстоятельствами военного времени», — с которыми вроде бы согласились все делегаты. В самом конце съезда Милюков произнес еще одну, весьма оптимистичную речь — отметил «отрадные симптомы» возрождения партийной жизни, которые обещают кадетам «широкий политический расцвет»{550}.

О полном сохранении Милюковым авторитета в партии свидетельствовало его избрание в состав ЦК 108 голосами из 113{551}. Тем не менее он был вынужден считаться с появлением в партии и думской фракции более левых настроений, чем его собственные. В конце 1916 года, когда думцы собрались на очередную сессию, он, не дав волю эмоциям, поддержал предложение об избрании Некрасова товарищем председателя Думы.

Милюков отлично понимал, что его кажущаяся пассивность крайне вредна и тому делу, которому он посвятил жизнь, и репутации его фракции, и лично ему как политическому деятелю. Он решил бросить перчатку самодержавию, несмотря на то, что ранее всячески удерживал свою партию от уступок революционному экстремизму. Теперь тактику приходилось менять, ибо иначе он мог оказаться на обочине политической игры.

Решив выступить в Думе с ответственным заявлением, Милюков заручился поддержкой однопартийцев. 22–24 октября 1916 года состоялась партконференция кадетов, на которой он от имени ЦК выступил с докладом{552} — по существу, конспектом будущей думской речи. Наиболее острые моменты доклада и резолюции в газете «Речь» были вымараны цензурой, но цензурные головотяпы не заметили соответствующих крамольных мест в тексте, опубликованном 25 октября «Утром России». Там было, в частности, сказано: «Неизбежный исход настоящей войны подвергается серьезной опасности вследствие ухудшения внутреннего настроения страны, глубокого расстройства народно-хозяйственных отношений и неумелого ведения политики… Ответственность за все эти явления падает на правительственную систему, основанную на отчуждении власти от населения, на управлении посредством мер внутреннего принуждения и на систематическом игнорировании указаний народных представителей»{553}.

В день открытия думской сессии, 1 ноября, он произнес речь, которую назвали речью «патриотической тревоги», — насыщенную обвинениями в адрес двора и правительства. Милюков оперировал главным образом слухами и предположениями, часть которых соответствовала действительности, а другая подтверждена не была. Это было политическое агитационное выступление, а не глубокий анализ системы фактов.

Милюков уже полностью отказался от роли историка-источниковеда, не оставляющего информацию без критической проверки, и стал политиком, позволял себе играть фактами, подчас сомнительными. Имея это в виду, нельзя согласиться с данной Ф. Гайдой оценкой его речи как «клеветнической (но так и не опровергнутой)»{554}. Кто, когда, где читал или слышал уличные, митинговые речи с всесторонним или хотя бы разносторонним анализом социально-политических данных? Это, увы, удел научных статей, монографий и академических аудиторий. Милюков же выступал в Таврическом дворце, но предназначено было его выступление для улицы. Его можно рассматривать как прямое объявление войны двору и правительству. Через много лет Павел Николаевич вспоминал: «Я сознавал тот риск, которому подвергался, но считал необходимым с ним не считаться, ибо, действительно, наступал «решительный час»{555}.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии