Микеланджело. Жизнь гения

По словам Вазари, при дворе Микеланджело занял место своего покойного учителя Бертольдо и стал советником Пьеро в вопросах выбора и приобретения древностей. По слухам, Пьеро, «долгое время пользовавшийся его услугами, когда стал наследником отца своего Лоренцо, часто посылал за Микеланджело при покупке древних камей и других резных работ»[233].

Возникает впечатление, что Микеланджело возвысился: при Пьеро он играл роль уже не протеже, а приближенного, наперсника. Подобный взлет Микеланджело вполне согласуется с тем, что нам известно о поведении Пьеро в то время. Представители наиболее могущественных флорентийских торговых династий были недовольны тем, что Пьеро выбирает доверенных лиц из числа слуг и домочадцев. Талантливый, юный и бедный, Микеланджело как нельзя более вписывался в окружение Пьеро. Так, в течение двух лет, Микеланджело пребывал при дворе Пьеро, но есть основания полагать, что он прислушивался к коварным нашептываниям хулителей, негодовавших на нового «крестного отца» клана Медичи.

* * *

Если «Геркулес» представлял атлетически сложенного героя, то следующая скульптура Микеланджело являла совершенно иной тип обнаженной мужской фигуры, а именно распятого Христа. Кондиви намекает, что этот заказ, «Распятие, созданное, дабы угодить настоятелю флорентийской церкви Санто-Спирито»[234], надлежало расценивать почти как проявление особой благосклонности. Действительно, этот заказ, возможно, стал еще одним следствием фавора Микеланджело при дворе Медичи.

В свое время Лоренцо руководил постройкой ризницы для церкви Санто-Спирито к югу от Арно. Сохранившееся до наших дней здание действительно дает прекрасное представление о том пристрастии к классической архитектурной традиции, к которому тяготел Лоренцо[235]. Возведение ризницы было частью его плана постепенно перестроить Флоренцию во вкусе Медичи, главным образом используя скрытые рычаги власти.

Пьеро Медичи пошел по стопам отца и в марте 1493 года стал членом комитета, надзирающего за возведением зданий Санто-Спирито. Возможно, «Распятие» было заказано Микеланджело после этого и его кандидатуру предложил именно Пьеро[236].

Подобные распятия в человеческий рост издавна были популярны во Флоренции. Образцы подобной скульптуры создавали, соперничая друг с другом, Брунеллески и Донателло, а позднее и Джулиано да Сангалло, зодчий, построивший ризницу церкви Санто-Спирито, и его брат Антонио выполнили несколько подобных изображений для различных церквей. Микеланджело вновь состязался со старшими и более опытными собратьями по ремеслу, и на сей раз не очень понятно, кто же одержал победу.

«Распятие», созданное Микеланджело для церкви Санто-Спирито, кажется неуклюжим и не совсем удавшимся. Несомненно, именно поэтому на протяжении столетий оно не считалось работой Микеланджело и было заново атрибутировано только в шестидесятые годы XX века.[237]

Поначалу «Распятие» поражает вопиющей неверностью пропорций: талия кажется чрезмерно удлиненной, голова – слишком большой. Возможно, Микеланджело сознательно решился на эти искажения пропорций, учитывая, что на скульптуру будут взирать снизу. Вазари, который наверняка неоднократно его видел, описывает «Распятие» как «поставленное и до сих пор стоящее над полукружием главного алтаря»[238]. Однако при ближайшем рассмотрении «Распятие» значительно выигрывает. Качества, делающие его достойным Микеланджело, – это изящество и точность, которые отличают рельеф грудной клетки и мышцы живота и ног. Может быть, молодой художник не рассчитал эффект от своей скульптуры: вместо того чтобы создать изображение, призванное привлекать взоры издали, он выполнил фигуру, которую можно по достоинству оценить лишь вблизи.[239]

Распятие. Ок. 1492–1494

Деревянная скульптура Микеланджело вполне согласуется с описанием Христа, данным за год-два до создания «Распятия» в одном из сочинений Джироламо Савонаролой[240]. В «Трактате о любви к Иисусу Христу» (1492) этого монаха-доминиканца живо изображается свойственное Христу «благородное и утонченное чувство осязания» и Его столь высокая чувствительность к боли (которую разделял и Савонарола), что «малейший укол причинял Ему муку»[241]. Савонарола призывал сжигать предметы роскоши, в том числе картины и скульптуры, на которых изображено обнаженное тело; однако он предстает чутким, восхищенным созерцателем образцов религиозного искусства.