Мифы, предания и сказки Западной Полинезии

А отсюда пошел один способ, которым люди пользуются, чтобы поймать осьминога. Берут большую пятнистую раковину каури. К ней приделывают поддельные задние лапы, поддельные передние лапы, поддельный хвост — получается точно, как настоящая крыса. Опускают это в воду и ждут. Как только осьминог видит крысу, он бросается и хватает ее. А вот тут-то люди и хватают его самого [740].

И до сих пор не может осьминог простить крысе, что когда-то она нарочно испачкала его голову.

Примечание № 137. [42], 20-е годы XX в., с ниуэ.

138. Ржанка и краб

Краб сказал ржанке:

— Если я спрячусь, ты меня не найдешь.

А ржанка ответила:

— Если я спрячусь, ты меня не найдешь.

Вот так они спорили.

Наконец краб спрятался, а ржанка принялась его искать. На дороге, по которой прошел краб, ржанка нашла его следы. А очень скоро ржанка увидела клешни самого краба, бросилась к тому месту и стала раскапывать там то, что было домом краба. И краб выскочил наружу. Вот почему норки крабов так неглубоко спрятаны под землей и людям легко их искать.

После этого отправилась прятаться ржанка. Краб пошел ее искать, но так и не нашел. Он только слышал, как откуда-то раздается голос ржанки:

— Вот я где, слышишь мой голос из-под земли?

И как краб не мог найти дома ржанки, так и никто не может до сих пор найти ее гнезда.

Примечание № 138. [42], 20-е годы XX в., с ниуэ.

139. Мотылек и паук

Жили на свете два маленьких существа — мотылек и паук.

Мотылек сказал пауку:

— Ты прекрасно пляшешь.

— А у тебя прекрасный домик, — ответил паук.

И еще паук попросил мотылька:

— Ты мне не станцуешь?

Мотылек принялся плясать, но у него ничего не выходило, танцевал он плохо.

Паук сказал:

— Пойдем, посмотришь, какой у меня дом.

А прежде чем идти, паук сплел и подвесил в воздухе свою сеть. Теперь же он велел мотыльку:

— Ступай за мной точно по моим следам.

Они отправились в путь; мотылек шел, точно следуя за пауком. Шел он, шел и в конце концов попал в паутину, которую приготовил и растянул в воздухе паук.

Так, запутавшись в паучьей сети, погиб мотылек.

Примечание № 139. [42], 20-е годы XX в., с ниуэ.

140. Мотылек и бабочка-бражник

Как-то два этих существа поспорили. Бражник сказал:

— Самое прекрасное — это огонь.

Мотылек стал возражать ему:

— Нет, лучше всего — свет и тепло солнца.

Так они спорили и спорили, но вот бражник увидел огонь, подлетел к нему, прыгнул в самое пламя — и сгорел.

А утром следующего дня мотылек проснулся, взлетел и стал нежиться в тепле солнечных лучей.

Примечание № 140. [42], 20-е годы XX в., с ниуэ.

141. Баньян и лесное дерево каномеа

Два дерева затеяли друг с другом спор. Эти деревья были баньян и каномеа. Баньян сказал дереву каномеа:

— Из всех деревьев мне — больше всего чести. Ведь у меня столько ветвей, столько корней!

А дерево каномеа отвечало баньяну:

— А почему же тогда ты всегда льнешь к другим деревьям? Ведь это они делают твой ствол прямым.

И еще дерево каномеа сказало баньяну:

— Что до меня, я стою само по себе, я без чужой помощи смотрю в небо. И ни на какие другие деревья я не опираюсь.

Так оно и есть: дерево каномеа стоит само по себе, устремившись прямо в небо.

Примечание № 141. [42], 20-е годы XX в., с ниуэ.

142. Калика и угорь

Калика[741] была сухопутным созданием, угорь же был существом морским. Калика с пятью своими детьми жила под высоким деревом, что росло в Хоума, а угорь жил в водах Хоума, неподалеку от берега.

Вот однажды послала калика одного сына к морю. Ребенок спустился к воде, а оттуда выскочил угорь и мигом съел бедняжку. Следом был послан второй ребенок, угорь и его съел, как первого. Мать ждала сыновей домой, но они все не шли. Тогда за ними был послан третий сын, но и его сожрал угорь. Мать опять стала ждать, но дети все не шли. Был послан за ними четвертый сын, которого тоже съел угорь. Снова напрасно ждала мать — дети все не возвращались; пришлось ей послать за ними последнего, пятого, которого тоже проглотил угорь.

Вот так все пятеро детей калики были съедены угрем. Четверо детей уже были в желудке угря, а что до последнего ребенка, то угорь уже заглотил его голову, а ноги еще оставались снаружи.

Мать ждала и ждала, дети все не возвращались, и наконец она пошла сама узнать, почему же дети не возвращаются с моря. Она пришла, а все дети уже погибли, съеденные ужасным угрем. Калика зарыдала и принялась умолять угря вернуть ее детей:

— Я-то думала, что мои дети не возвращаются оттого, что они собирают раковины, крабов, рачков на рифе. Мне и в голову не могло прийти, что ты, мой друг, можешь съесть всех моих детей!

И еще просила калика угря:

— Будь так добр, верни мне моих детей, а уж мы приготовим для тебя прекрасное угощение.

Наконец им удалось договориться: угорь выплюнул на землю того, последнего, ребенка, в котором еще теплилась жизнь.

И просительница стала кланяться:

— Мы только на время прощаемся с тобой и идем готовить угощение. Потом я приду за тобой.

Угорь согласился, и было решено сделать так.