Мифы, предания и сказки Западной Полинезии

И снова плыли они, плыли и плыли и достигли огромного дерева, того дерева, что на повороте всех плаваний — на краю земли. Мачта лодки запуталась в кроне того дерева; двое гребцов выпрыгнули из лодки прямо на высоченное дерево, чтобы оттолкнуть лодку. Они оттолкнули ее от дерева, лодка двинулась и — так говорят — ушла в небо. Вот так погибла вся команда лодки — остались живы только те двое гребцов на дереве. Они решили дождаться прилива, а потом вплавь пуститься прочь от этого места.

[Один из этих двоих], Каэ, плыл очень долго и наконец достиг острова, где жила птица Канивату. Ступив на берег, Каэ сразу увидел там восемь китов. Он улегся между двумя китами и уснул. Тут прилетела эта самая птица, одной ногой оперлась на одного кита, другой — на другого и тоже заснула, наклонясь над Каэ. И Каэ улыбался во сне: он почувствовал это. Когда же рождался день, Каэ услышал птицу: готовясь взлететь, она забила крыльями. Каэ бросился к ней, ухватился за нее, и птица вместе с вцепившимся в нее Каэ полетела — сначала над островом, потом над океаном. Наконец Каэ увидел внизу песок, разжал руки и упал на землю. Поднявшись на ноги, он понял, что это Самоа. Он упал в землю Акана [575]. Он отправился на утреннюю трапезу к вождю Синилау, и Синилау оставил его у себя.

На Самоа любили рыб и ухаживали за ними. Была у них там рыба лонгоули [576], был кит. Жители тех мест брали их с собой в водоемы играть. Но [кита] поймали люди из другого края, убили, разрезали на куски и эти куски китового мяса подвесили под потолком одного дома. Туда пошла невестка Синилау, увидела висящее под потолком мясо, бросилась к нему и проглотила. Она ушла оттуда и понесла, а потом родила китов-близнецов, которых назвали Тонга и Тунунга-тофуаа [577].

Каэ по-прежнему жил на Самоа, но ему очень хотелось вернуться домой, на Тонга, и он попросил у Синилау этих китов: ведь они могли доставить его на родину. И Синилау приказал китам отправляться с Каэ на Тонга. Напоследок он сказал им:

— Плывите на Тонга и возвращайтесь оттуда с кокосами, с пахучим маслом, с тамошней тапой, с плетениями. И смотрите плывите сытыми. Когда вернетесь, я отправлюсь туда.

Но когда киты с Каэ достигли Тонга, Каэ не почувствовал никакой благодарности к Тонга и Тунунга. Он подучил своих людей спуститься на берег и убить обоих китов — заколоть их копьями. Так погиб Тунунга, Тонга же ушел от преследователей и поплыл обратно. Когда он приплыл на Самоа, Синилау уже сидел на берегу, поджидая китов. Он спросил у Тонга, где же его брат, и тут Тонга рассказал ему, как на них напали и как погиб Тунунга.

Синилау долго горевал, а потом созвал всех духов Самоа и попросил их собраться у островков Хунга-и-Хунга и наказать Каэ. Там духи должны были сплести много-много корзин, потом отправиться в Муифонуа, потом на Эуа, потом на Фангалеоунга, потом в Хихифо, потом в Напуа, повсюду собрать плетения, корзины, циновки, сложить из них высокую гору и на самый верх посадить Каэ.

Примечание № 96. [30], конец XIX в., с тонганск.

Ср. здесь № 12, 64 и примеч. к ним, а также [11, № 170, 235].

О Лоау см. Предисловие, № 93 и примеч. к нему. Здесь идет речь о Лоау Тонга-фиси-фонуа, "вожде, заплывавшем за горизонт".

Говорящее дерево, о котором идет речь здесь и в № 97, — сказочное растение, которому приписывался не только дар речи, но и способность творить чудеса. По тонганским представлениям, сказочное дерево пуко отличается от обычных пуко — высоких прямых деревьев Harnandia sp.

97. Лонго-поа и говорящее дерево

Спутник Каэ, Лонго-поа, покинул край света и достиг острова, на котором росло говорящее дерево пуко. Никто из живых людей не знает, где этот остров.

Стоя на берегу, Лонго-поа пытался понять, куда он попал. Он увидел, что место это совершенно голое: на всем острове росло одно только дерево пуко, окруженное у основания крохотными пальмами, а все остальное было песок и камень.

И хотя Лонго-поа был рад, что ему удалось достичь земли, вид пустого и голого острова привел его в полное отчаяние. Несчастный Лонго-поа, совершенно обессилевший от голода, опустился на землю и зарыдал, как беспомощное дитя. Внезапно он услышал чей-то голос, обращенный к нему. Лонго-поа перестал рыдать и стал прислушиваться к этому голосу, который спрашивал его:

— Почему ты плачешь?

— Потому что я голоден, — отвечал он, все еще не понимая, кто говорит с ним.

— Ну что ж, — сказал голос, — пойди и подготовь печь.

Когда земляная печь нагрелась, дерево пуко приказало ему отломить от него одну ветку и испечь ее. Лонго-поа вскарабкался на дерево, отломил от него большую ветку и положил ее в печь. Подождав немного, он открыл печь: она была полна ямса, свинины, бананов. Страшно голодный, он даже не стал вынимать все это из печи, а принялся отщипывать по кусочку от лежащих в ней кушаний. Приглушив голод, он вынул из печи еду и сел за нее. Но доесть все, что там было, он оказался не в силах, и он снова зарыдал. Дерево пуко спросило:

— Почему ты плачешь?

— Потому что я не могу доесть это, — сказал он.