МИФЫ. МИФОподставы

– Вы можете прекратить попытки оклеветать меня или мой народ, – сказал я без предварительных расшаркиваний.

– Прошу прощения? Вы уверены, что вам нужен именно я?

То, как он формулировал свои предложения, подсказало мне, что я нашел своего идеального грамматика.

– Только если вы тот, кто заправляет этот газетенкой.

Ромзес выпрямился в полный рост.

– Простите, не понял?

Я посмотрел на него сверху вниз.

– Можете не извиняться. Я прощу вас и так, если вы откажетесь печатать подробности фальшивой попытки соблазнения, недавно совершенной против меня одной из ваших журналисток.

– Одна из моих журналисток пыталась вас соблазнить? Кто?

– Паттикин Локхарт.

Ромзес покачал головой:

– К сожалению, вынужден огорчить вас, сэр, но никто с такой фамилией здесь не работает.

– Что? – спросил я. Нащупав в сумке на поясе карточку, которую она мне дала, я выудил ее и передал Ромзесу. Тот брезгливо взял ее, как если бы это был плавник дохлой рыбы.

– Это подделка, сэр, – сказал Ромзес, возвращая ее мне. – Клянусь, у меня в редакции нет никого с таким именем.

– Но она сказала… – Я понял, что проявил легковерие, причем во многих отношениях. – Кто-то прислал ее ко мне. Мы договорились о личной встрече…

– Вот как? – спросил Ромзес, и в его светло-карих глаза вспыхнул свет битвы. – Расскажите мне все об этом.

– Нет! – решительно отрезал я, не желая окунаться в куда более серьезные проблемы, чем я уже имел. Я должен был вырвать у него признание, что это он подослал ее, чтобы поймать меня в ловушку. – То есть она не приносила вам материал для статьи обо мне?

– О да, мы получили его от человека с таким именем. Мои работники уже вставляют его в сегодняшний номер. – Он указал на типографскую машину, урчащую в дальней части редакции.

– Вы не можете это напечатать! – воскликнул я.

– Я не хочу, чтобы наша газета была единственным дайджестом в городе, который этого не сделал, – хмуро заявил Ромзес. – История уже получила огласку.

– Уже? – переспросил я. – Как? Где?

Приподняв бровь, Ромзес посмотрел на одного из клерков, вскрывавших конверты за письменным столом у двери.

– Даг, пришлите мне сегодняшние «Утренние сплетни».

Молодой типп взял свернутую газету и послал ее к нам. Та со шлепком упала в руки Ромзеса. Он развернул первую страницу и показал ее мне. Пока я ее читал, мой гнев грозил извержением, как растревоженный вулкан. Это был отчет о первых нескольких моментах моей встречи с Паттикин, но с того момента, как она сбросила плащ, он превратился в тошнотворно-стыдливое и вместе с тем натуралистичное описание любовного свидания, причем я был представлен его добровольным участником, если не главным инициатором. Материал не был написан самой Паттикин, а помечен как «пересказ», записанный с ее слов Миллиган Стемплемайер, штатным репортером. По крайней мере, картинок не было.

– Это все неправда! – возмутился я. – Это плод вымысла!

– Скандалы помогают продавать газеты, мистер Скив, разве не так? И это наше дело – продавать газеты.

– Но я ушел от Паттикин всего несколько минут назад, – сказал я. – Как он мог так быстро попасть в печать? – И тут до меня дошло: – Он был разослан еще до того, как она встретила меня в этом отеле. Это было нарочно подстроено!

– Честное слово, я понятия не имею, о чем вы говорите, – сказал Ромзес. – Мне очень жаль, но меня ждут дела. Спасибо, что заглянули.

Он осторожно подвел меня к стеклянным дверям и вывел на улицу. Я стоял на пешеходной дорожке, чувствуя себя полным идиотом. Несмотря на все предпринятые мной меры, я выставил себя не только непорядочным человеком, но и грязным развратником. Я подумал, а не пойти ли мне в «Утренние сплетни», но понял: возмущенное отрицание лишь утвердит их в мысли, что я в чем-то виновен. Отношения между двумя взрослыми существами никто не запрещал. Это было бы проблемой только в том случае, если бы я из этого что-то сделал. Так что выбор мой был невелик: привлечь внимание к этой истории или дать ей тихо умереть. Если она умрет.

Банни встретила меня в нашем временном офисе. Перед ней лежали первые утренние газеты. Она подняла брови, глядя на меня.

– Мы были готовы, – сказал я, – но не ко всему.

– Ааз предвидел, что нечто подобное может случиться, – сказала она.

– Он так и сказал тебе? Когда?

– Сегодня утром, – сказала она. – Газеты расквитались с нами за то, что мы исключили их из процесса. Они же хотят и дальше контролировать ситуацию.

– Пусть даже не мечтают, – сказал я. – Меня не волнует, что обо мне говорят. Я не сделал ничего плохого!

– Кто в это поверит? – спросила Банни. – Они выставят тебя негодяем и мошенником. Все в газетах может быть фальшивкой, включая гороскопы, но рядовой типп на улице никогда этого не поймет.

Я нахмурился:

– Гороскопы тоже фальшивка?

На Пенте гороскопы писали маги.

– Да, – сказала мне Экстра. – Их пишут для развлечения публики. В противном случае газеты будут вынуждены иногда сообщать плохие новости, а это не увеличивает продажи. Правда – порой опасная вещь.