МИФЫ. МИФОнебылицы

Первая и любимейшая дочь Тью-Хана стояла в дверях. На лице ее читался неподдельный ужас. Но в следующий момент, стоило ей заметить Корду, как на смену ужасу пришел гнев. Ее жених возлежал на безобразном диване с бокалом в руке; рядом с ним, гордо подняв голову, стояла Ларика. По лицу законной супруги нетрудно было догадаться, что муженьку ее несдобровать, как только у того вместо одной жены станет две.

– Что он здесь делает? – поинтересовалась Ренимби у отца.

– Насколько я понимаю, он переехал к нам жить, – ответил Тью-Хан.

– И ты его впустил?

– Можно подумать, моя дорогая, у меня был выбор. Он… он привел с собой друзей и притащил с собой кое-какую мебель.

– Но ведь это чудовищно! – воскликнула Ренимби. – Балаган какой-то! Ты только взгляни, чем он занят! Да ведь он разнес вдребезги весь зал!

– Выше голову, дорогая моя. Будь гостеприимной хозяйкой. В конце концов, теперь мы родня.

– Только не это! – отрезала Ренимби. – Я же сказала тебе, что никогда не выйду за него замуж. Ни-ко-гда! И ты меня не заставишь!

Тью-Хан устало опустил глаза и спустил ноги на мраморный пол.

– Боюсь, дитя мое, что ты ему уже жена.

– Что?

Из складок своих царственных одежд Тью-Хан извлек документ.

– Записанные здесь положения… как ты понимаешь, адвокаты настаивали, чтобы я включил статью, которая делает контракт правомочным… и кроме того, мне всегда хотелось видеть вас вместе. Я был уверен, что вы будете счастливы, моя дорогая.

– То есть ты привязал меня к нему? Почему ты мне сразу этого не сказал?

Теперь на лице у Тью-Хана читалась не столько растерянность, сколько злость.

– Я и представить себе не мог, что твой жених поведет себя как последний… дебошир!

– Разорви этот чертов контракт!

Но Тью-Хан поспешно спрятал бумагу в складки одежды.

– Дитя мое, я всегда лелеял мечту объединить наши земли. И вот моя мечта сбылась. Теперь мы – огромная держава. Не волнуйся, вы научитесь ладить друг с другом, по крайней мере того потребуют официальные церемонии. А потом, кто знает, может, вы подарите мне внука или даже нескольких. Разве тебе не хочется порадовать своего дорогого отца?

С этими словами он протянул к ней руки.

– Никогда!

– Послушай, Ренни, а ведь это замечательная мысль. – Корду даже привстал с дивана. – Почему бы нам не осчастливить твоего папашу внуками? Можно приступить к этому делу прямо сейчас! Диван такой удобный! – И он похлопал по парчовой обивке мебельного монстра.

От возмущения щеки Ренни из золотистых сделались бронзовыми, но сама она даже не шелохнулась. Корреш подошел к ней и сгреб в охапку. Ренимби принялась отбиваться, но тролль отнес ее к дивану, на котором возлежал Корду. Принц тотчас подвинулся, и Корреш опустил девушку рядом с ним на диван. Ренимби тотчас вскочила на ноги и бросилась назад, к ступенькам трона.

– Это ты привязал меня к нему! – крикнула она отцу. – Это все из-за тебя! Как я тебя ненавижу! Ненавижу!

– Моя дорогая, я старался сделать для тебя как можно лучше! – произнес Тью-Хан.

Корду допил бренди и швырнул бесценный бокал через плечо.

Дзынь!

Бокал разлетелся на полу на тысячи мелких осколков! Тью-Хан поморщился.

– Ренни, я рад, что ты наконец вышла к нам, – произнес Корду и, шатаясь, встал с дивана.

Корреш отметил про себя его актерский талант. Как убедительно он изображал из себя пьяного! А бренди, этот дорогой золотистый напиток, был вылит между подушками. Оставалось лишь надеяться, что Корду не собьется и произнесет все слова, как задумано. Потому что эта речь – своего рода гвоздь программы, и хотелось бы, чтобы все прошло гладко.

– Твой отец задумал все просто великолепно. То есть, я хочу сказать, как иначе можно завоевать целую страну одним росчерком пера. С детства мы с тобой были лучшими друзьями. Я хочу – ик! – чтобы ты познакомилась с Ларикой. Она тоже моя жена. Вы с ней должны подружиться. Она мне сказала, что у нее уже есть пара-тройка идей на тот счет, как вам с ней найти общий язык. Прежде всего она планирует полностью заменить твой гардероб и обучить тебя вышиванию. Скажу честно, я бы не отказался от нового гобелена для моего кабинета. Ты же последние пару лет только тем и занимаешься, что сидишь сложа руки. Так что тебя ждут приятные перемены.

– Бррр! – выкрикнула Ренимби, заламывая в гневе руки. – Лучше бы ты умер!

– Ага! – воскликнул Корреш. – Даже я не додумался бы до такого!

– Ренни! Как у тебя только язык повернулся сказать такое, – упрекнул невесту Корду. – Я ведь…

Он не договорил, потому что неожиданно ему в грудь впилась выпущенная из арбалета стрела.

Корду схватился за ее оперение и зашатался. Из груди его вырвался сдавленный стон. Ларика в ужасе закричала. Корду пошатнулся влево. Он в упор посмотрел на Тью-Хана – было видно, что тот сам перепуган до смерти. Свободной рукой Корду попытался ухватиться за воздух, но теперь его повело вправо. Он вытянул вперед руку словно хотел что-то сказать, но колени его подогнулись, и он рухнул на пол. Все присутствующие замерли в ужасе. Корду затих. Глаза его закрылись. Ренни бросилась к нему и, взяв его за руку, проверила пульс.