Мифы и легенды кельтов

Лир был данаанским божеством, отцом морского бога Мананнана. Он последовательно женился на двух сестрах, вторую из которых звали Ефа. Она оказалась бездетной, но ее сестра оставила Лиру четверых детей: девочку по имени Фионуала[16] и трех мальчиков. Сильная любовь отца к детям вызывала ревность мачехи, и в конце концов она решилась избавиться от них. Следует заметить, что любой данаанец, хотя и считается неподверженным времени и от природы бессмертным, тем не менее может погибнуть либо от рук соплеменника, либо даже от рук смертных.

Преследуя преступную цель, Ефа отправилась в путешествие к соседнему данаанскому королю Бодбу Диргу (Рыжему), взяв с собой четверых детей. Прибыв в уединенное место на берегу озера Дарвра (современное название – Дерривараг) в Уэстмите, она приказала слугам убить отпрысков мужа. Те отказались и обвинили ее в жестокости. Тогда Ефа решила все сделать сама, но, как гласит легенда, «ее женская природа взяла верх», и вместо того чтобы убить детей, она с помощью колдовства превратила их в четырех белых лебедей и наложила следующее проклятье: триста лет они должны провести в водах озера, триста – в Северном проливе (между Ирландией и Шотландией) и еще триста – на островах в Атлантическом океане около Эрриса и Инишглори. После этого, «когда женщина с Юга сойдется с мужчиной с Севера», чары развеются.

Дети не вернулись во дворец Бова, так обнаружилась вина Ефы в произошедшем, и Бодб превратил супругу в «демона воздуха». Она с визгом улетела, и больше о ней ничего не слышно. Лир и Бодб разыскали детей-лебедей и обнаружили, что те не только владеют человеческой речью, но и сохранили характерный для данаанцев дар создавать чудесную музыку. Отовсюду люди съезжались на озеро, чтобы послушать чудесные мелодии и побеседовать с лебедями – в это время на земле царили мир и покой.

Наконец настал день, когда лебеди покинули сородичей и начали свою жизнь у диких скал и вечно бушующих вод северного побережья. Здесь они познали худшее – одиночество, холод и бури. Им было запрещено улетать далеко от океана, их перья зимними ночами примерзали к камням, ветра били и трепали бедных птиц.

Фионуала пела:

«Жестока к нам была Ефа, Которая околдовала нас и выгнала в море – четырех белоснежных лебедей. Наша купальня – океанская пена в заливах, укрытых алыми скалами; Вместо меда за отцовским столом Мы пьем воды соленого синего моря. Трое сыновей и единственная дочь скрываются в расщелинах холодных скал, Твердые камни, жестокие к смертным, – Нам так хочется плакать сегодня».

Сестра, как самая старшая, взяла на себя инициативу во всех делах и особенно нежно заботилась о младших братьях, укутывая их крыльями в морозные ночи. Затем пришло время вступить в третий и последний период их изгнания, и лебеди устремились к западным берегам Майо. Там им тоже пришлось претерпеть много лишений, но в эти земли пришли сыновья Миля, и юный крестьянин по имени Эврик, живший на берегах залива Эррис, узнал, кто лебеди на самом деле, и подружился с ними. Птицы поведали другу свою историю, и, видимо, именно благодаря ему легенда сохранилась и передавалась из уст в уста до наших дней. Когда срок их мучений подходил к концу, они решили отправиться к отцу Лиру, который жил на Холме Белого Поля, в Армаге, и проведать его. Они прилетели на место; но не знали, что произошло с приходом милезийцев, поэтому оказались потрясены и сбиты с толку, ведь не обнаружили ничего, кроме зеленых холмов, зарослей вьюнка и крапивы – там, где когда-то стоял – и возвышался до сих пор, только невидимый, – дворец их отца. Взор лебедей оказался затуманен, потому что им готовилась более высокая судьба, чем возвращение в Страну Юности.

В заливе Эррис они впервые услышали звон христианского колокола. Звук долетал из часовни отшельника, обосновавшегося там. Лебеди сначала были напуганы высотой и силой боя, но затем приблизились и познакомились с местным жителем. Тот наставлял их в вере и учил петь мессы.